- Показывайте дорогу, Мадам.
- Сюда поставь, - ткнула женщина прямо на землю. - Дальше я сама справлюсь. Боюсь, у тебя пупочек развяжется, - покачала она головой: Бон был всё ещё страшно худым, за прошедшее время на свободе его щёки окрасил здоровый румянец, но всё равно парень пугал своей костлявостью.
- Я смогу, - пропыхтел Бон, не желая так просто соглашаться.
- Нет уж. - Женщина преградила путь молодому человеку, и тому пришлось сдаться, обойти колоритную даму не было никакой возможности. Аккуратно, чтобы не испортить содержимое, поставил на мощёную камнем дорогу увесистую тару и, стараясь не показывать своего облегчения, выпрямился.
- Иди, колеси по городу, гляди в оба глаза и слушай в оба уха, - напутствовала его ключница, изобразила крест и заключила его в круг, благословляя, - в драки не лезь. И больше тренируйся. Насколько знаю, гвардейцев Её светлости кормят три раза в день, и не пустой кашей, но и горячим хлебом со сливочным маслом, мясом, яйцами. Проси добавки, если мало. Тебе надо вес набрать, а то даже на ветру шатаешься.
- Я добавку завсегда беру, - буркнул Бон, - сами знаете, у меня вечно голодное брюхо.
- Вот же шельмец! Ведаешь, как меня разжалобить. Иди на кухню, девочки тебе булок в дорогу дадут, - по-доброму усмехнулась Мадам.
Поглядев вслед заспешившему в дом Бону, ключница легко подхватила ящик и не спеша поднялась по лестнице.
В комнате старика Жозера собрались трое. Вместе они прошли через многое, выжили и даже узнали, что значит настоящая свобода. Не на словах, а на деле, когда никто не следит за тем, куда ты ходишь, что говоришь. Когда можешь выйти за городские ворота и просто уйти.
Но они никуда не пойдут.
Отныне герцогство Йорк - их дом.
- Ледюшка, - Мадам в разговоре между своими называла молодую герцогиню только так, но при встрече с Одри, обращалась как положено: Ваша светлость или госпожа, - передала нам вот это, - на стол был водружён внушительных размеров короб.
- Что это? - удивился Петегро, а Жозер уже занялся крышкой, чтобы узнать, что внутри.
- Скорее всего, итог работы стекольщиков и артефакторов, - отозвался старик.
- Ледюшка сказала, что первая партия полностью передаётся в общежитие неистинных.
- Даже так? Ни во дворец, ни друидорским аристократам, и не на рынок? - не поверил Петегро.
- Ты всё ещё не понял, какая она, наша герцогиня? - покачала головой с густой проседью Мадам. - Я за неё жизнь отдам без всяких сомнений!
- Ох! - воскликнул Жозер, с трепетом вынимая предмет из недр тары.
Все трое уставились на конструкцию, собранную из железа и стекла.
- Никогда бы не подумал, что наши самые слабенькие способны на что-то подобное… - благоговейно прошептала ключница. Стекло, созданное третьей группой неистинных, переливалось в свете горящего камина серебристо-жемчужными всполохами, сияние завораживало, приковывало взгляд. Сосуд не был прозрачным, внутри него будто клубился белёсый дым.
Люди, работавшие на заводе, в артефакторной мастерской и алхимической лаборатории, не имели права делиться своими наработками и тайнами между собой. Так решила леди Одри, а её приказы редко когда обсуждались.
- Кстати, меня включили в отдельную группу, теперь я член сообщества мастеров-эрографов, вскорости я передам управление алхимиками тебе, Петегро, - посмотрел он на своего друга, - сам же стану на вот таких вещицах рисовать магические знаки и печати. Со мной ещё пятеро юношей, которым более-менее даётся язык фей.
