— Что лучше никого и никогда не будет, — выдыхает Аким, рукой сжимая мою ногу.
Я не сразу понимаю, что он сказал. Слишком захвачена своими чувствами. А когда смысл слов Акима доходит до расплавленного мозга, я взвиваюсь. Ребром ладони бью по запястью руки, лежащей на моей ноге.
— Убери от меня свои грязные руки, Быков.
— А-то что, Одуванчик? Закричишь? Ударишь? Привлечешь внимание?
— Ты своей рожей уже привлёк, — шиплю с яростью в красивое лицо, отгоняя прочь все неуместные чувства. — Не каждый день к нам на пару вваливается звезда спорта. Убери. Руки.
Я пальцами захватываю смуглую кожу и проворачиваю, оставляя красный след. Но этот самоуверенный подлец даже не вздрагивает. Будто комар укусил. Только ещё шире улыбается и ближе придвигается.
— Одуванчик, не дуйся так. Хохолок сдуется, — насмешливо говорит Аким, проводя ладонью по моим пушистым волосам.
Потом и вовсе волосы наматывает на кулак и откидывает мою голову назад, чтобы впиться в шею. Втянуть кожу в рот и на грани боли прикусить.
— Молодые люди, мы не мешаем? — громко рявкает профессор.
Я, как ошпаренная, подскакиваю, из-за чего зубы Акима оставляют на нежной коже болезненный, саднящий след.
— Извините, — со слезами в голосе говорю я. — Отвали ты уже от меня, — шёпот кричу на Акима. — Оставь меня! Я же сказала, что вчера совершила ошибку. Ты слишком напорист. Ты не даёшь нормально ничего сказать, берёшь, будто все тебе должны. Пусти.
Я хватаю сумку, плюю на то, что на столе остаются тетрадь и ручка, протискиваюсь мимо Акима, сбегаю по ступеням вниз и, опустив глаза, вновь прошу прощения у преподавателя. Выхожу из аудитории, кидаю рюкзак на подоконник, сажусь на него и обхватываю голову руками. Чёртов Быков!
Как мне теперь ходить на пары? Теперь все будут тыкать в меня пальцем. Я буду очередной девкой, которая поддалась чарам Акима Быкова.
— Меня ждёшь, Ле-на?
3. Глава 3
Глава 3
Лена
— Меня ждёшь, Ле-на?
Голос Акима над головой даже не вызывает удивления. Я не вскидываю даже на него глаза, потому что видеть парня я не желаю. Но разве Акима заботят мои желания? Нет. Жёсткие и сильные пальцы в который раз за два дня смыкаются на моём подбородке. Цепляют. Заставляют меня поднять голову. Но я упрямо не поднимаю глаз.
— Ты плачешь? — спрашивает растерянно парень, большим пальцем с осторожностью стирая слезу со щеки.
Я дёргаю головой, а потом и вовсе бью рукой по запястью Акима.
— Оставь меня, Быков, прошу тебя! — мой голос, к счастью, не дрожит. — Уйди уже. Тебя там ждут.
— Эй, Одуван. Посмотри на меня. Чего ты ноешь?
— Ноешь ты, когда пропускаешь шайбу! — взвиваюсь в тот же миг. — А в мою жизнь не лезь. Ты припёрся сюда за каким-то чёртом, портишь мне жизнь. Опозорил меня не просто на весь поток, а на весь университет! Теперь все, абсолютно все будут обсуждать, что у меня с тобой было! Ты, — пальцем тыкаю в его грудную клетку, — пришёл, привлёк ко мне внимание, запустил слухи…
— Слушай, Одуван, не строй из себя ангелочка! Ты сама залезла ко мне в душевую. И ты можешь сколько угодно лгать, что пришла брать интервью. Но ты пришла, чтобы меня поиметь! Чтобы залезть в мою постель! Мне было мало. Я не побывал в тебе. Я, в отличие от тебя, не лгу!
— Аким, — я обмякаю, откидываюсь на раму окну, прикрываю глаза, — я устала. Я просто дико устала. Я больше не стану повторять… Но я прошу лишь одного — оставь меня. Просто оставь. Спать с тобой я не стану, Аким. У меня есть человек, которого я люблю и…
