– Вот он, твой герой.
– Мама! – отозвалась Катрин. – Перестань!
Но глаза её уже нашли Игоря, который стоял и держал за руку черноволосую девушку и что-то, вероятно, ласковое говорил ей на ухо.
– О-хо-хо! – рассмеялась Брайтнер. – Твой герой не теряется.
Но её дочь, глядя на эту картинку, почему-то почувствовала раздражение. «Глупо, глупо», – повторила она про себя и рассмеялась вслед за матерью.
Поселение, огороженное рвом, состояло из пятнадцати хижин, площади и хозяйственного барака, разделённого на две части. В одной хранились съестные припасы, а в другой – короткие мечи, щиты и копья, приготовленные для участников-мужчин. Помещение с длинным деревянным столом посередине служило местом приёма пищи. Среди всех строений посёлка одно выделялось своей высотой и некоторой роскошью внутри: большая кровать, удобные кресла, красивые сосуды, как для еды, так и для питья, туалет, спрятанный за ширмой, окна достаточно большие – в общем, всё было приготовлено для проживания будущего вожака этой группы с выбранной им партнёршей.
Хижина, которая ждала Игоря, внутри не испугала его своими спартанскими условиями: деревянная кровать, на которую брошены шкуры, и кое-какая утварь, естественно, по образцу шестого века до нашей эры. Оставив свой нехитрый багаж, Голицын-Леонидов вышел осмотреть поселение. Его примеру последовали остальные, все бродили в молчании, видимо, свыкаясь с мыслью, что это место под названием Капитолий станет на какое-то время их родным домом. Постепенно участники стали собираться на площади или, другими словами, на форуме, как было принято у древних сабинян. К Голицыну подошла Вика, она вся дрожала. Игорь взял её за руку, успокаивая:
– Что произошло? – спросил он тихо.
– Ничего, просто страшно, – прошептала она.
– Не бойся, здесь в основном будут происходить мужские игры.
Неожиданно раздался голос американца, он требовал тишины, хотя практически все стояли в гробовом молчании. «Забавно», – подумал Игорь.
Американец после паузы заговорил о том, что им необходимо выстроить систему отношений, своеобразную иерархию. Француз перебил его вопросом, какое место сам оратор приготовил для себя, в ответ американец бросил: «Высокое».
Вот тут и началось: одновременно заговорили многие, балаган всё разрастался. Понаблюдав за происходящим, Голицын решил встряхнуть поселенцев. Взяв оставленный кем-то короткий меч, Игорь метнул его над толпой кричавших в надпись «Капитолий», венчающую высокую бревенчатую хижину. Меч, пролетев добрых двадцать метров, вонзился точно в букву «К» в метре от головы американца. Раздался женский крик.
– Ийезус Мария!
Это от неожиданности закричала полька.
И в наступившей тишине Голицын произнёс:
– Глупо начинать участие в этом шоу с желания сожрать друг друга, подобным балаганом мы много не заработаем и ничего не добьёмся. Там, на табло, напротив наших фамилий энные суммы, и, если мы будем колошматить друг друга, они не вырастут, а боюсь, наоборот, уменьшатся. Окружающие нас сорок пять противников могут оказаться умнее, быстрее и хитрее и уже приближаться, чтоб застать спорящих идиотов врасплох, а мы уже полчаса даём им прекрасный шанс сделать это. Следует немедленно начать думать, что предпринять, чтобы защитить нашу деревню, и готовить себя к тяжёлой жизни на острове, а не представлять, как оказаться там, – Голицын указал на постройку, в которую метнул меч.
