Алла помолчала. Ее сигарета светилась злым красным огнем, стоило сделать вдох.
– Не знаю, что тебе сказать, – призналась она. – Измена – такое дело, к которому никогда не бываешь готов. Как война, например, или смерть, или болезнь неизлечимая. Живешь себе, а тут – бац, как сосулькой по лбу. И никакого рецепта, как дальше жить: то ли простить, то ли выгнать, то ли еще что…
В голосе стальной и непоколебимой матери вдруг прорезались незнакомые нотки. Ирина впилась в лицо Аллы со смутным подозрением.
– Так говоришь, будто это тебе не в диковинку, – сказала она. Мать криво усмехнулась и затушила окурок в пепельнице.
– Давно живу, много знаю, – загадочно изрекла Алла. – Мужики по своей сути одинаковы, не важно, из какой семьи, как воспитаны и какой статус в обществе занимают. Вон, даже у Ленина была своя обоже. Только при всей красе мадам Арманд он так и не решился оставить Крупскую. Знаешь почему?
– Почему?
– Народ бы не понял. И не простил. Наденька Крупская была своя, революционная героиня, которая с ним и в ссылки, и на баррикады, и в Кремль. А кто такая Инесса Арманд? Обычная телка, которую, пардон за французский, можно было только трахать.
Ирина не выдержала и расхохоталась.
– Я правильно поняла, что под Крупской ты подразумеваешь меня?
– Ну, а кого еще? А всякие там Инессы или Наташки, – мать горько усмехнулась, – приходят и уходят. Фаворитки короля могут меняться сколько угодно, но королева всегда остается на своем месте.
Сергей вышел из дома через пару минут, наспех одетый, лохматый, и даже рубашка под курткой была застегнута криво. Наталья снисходительно улыбнулась и потянулась поправить ему волосы. Голову он отдернул и еще по сторонам покосился: не видит ли кто? Это ей не понравилось. В его окне маячило бледное пятно человеческого лица. Видимо, матушка высматривала, куда направился сынок.
– Не устраивай тут сцен, – грубо сказал он и подтолкнул к машине. – Садись.
Она села, мгновенно надув губы. Но, кажется, любимый не обратил на это никакого внимания. Он так резко стартовал с места, что голуби, вальяжно расхаживавшие по двору, взметнулись в небо неуклюжей россыпью.
– А куда едем? – спросила Наталья тоненьким голосом. – Может, пообедаем в «Гансе»?
Туда ходила только приличная публика, поскольку цены были запредельными. Она это знала и страшно любила красоваться с новым ухажером именно там. Сергей, будучи женатым, в рестораны ее не водил, боялся наткнуться на знакомых, но теперь-то можно!
– Как ты меня нашла? – раздраженно спросил он, сунул в рот сигарету и начал шарить по приборной доске в поисках зажигалки.
– Захотела – нашла, – загадочно мурлыкнула та и полезла целоваться, чему страшно мешал рычаг переключения скоростей. Сергей грубо отпихнул ее. Она фыркнула и уселась на место, поправляя шарфик и искоса поглядывая на него.
– Ремень пристегни, – скомандовал он и добавил: – Зачем искала?
– Увидеть хотела. А что, нельзя?
В ресторан любимый ее не повез, направившись в сторону старого парка, где небеса подпирали особняки богатеев. Глядя на шикарные дома, Наталья вздохнула. Жить в этом престижном районе желали многие, но цены были нереально высоки. И без того строительство в парковой зоне осуществлялось путем разных махинаций, доступных лишь сильным мира сего. Простым смертным о таких домах приходилось только мечтать. Вокруг – вековые сосны, веселенький хоровод рябины, опоясывающий сторожевые башни из красного и желтого кирпича, чистый воздух и почти никакого транспорта, кроме своих.
