Огнь поядающий - страница 11

– Это ты моего отца называешь варваром? – Евдоксия гневно сверкнула глазами.

Аркадий понял, что выразился неудачно и попытался исправить оплошность.

– Ну, нет… Твой отец был варвар только по происхождению, душой же – настоящий римлянин.

– Ах, значит, и я, по-твоему, варварка по происхождению? – обиженно продолжала Евдоксия. – Так знай, что однажды на римский престол взойдет еще один варвар: твой сын!

– Ты неправильно поняла меня, дорогая, – Аркадий взял было жену за запястье, но она порывисто высвободила руку.

Некоторое время супруги напряженно молчали. Аркадий первым сделал шаг к примирению.

– Как там наша малышка? – вдруг вспомнил он.

– Которая? – равнодушно спросила Евдоксия, все еще хмурясь.

– Флаккилла, конечно. Я хочу ее видеть.

– Должна тебе сообщить, что Пульхериола тоже становится интересной, – Евдокия вдруг смягчилась. – Она уже улыбается! И такая требовательная! Прикажем принести их обеих?

– Конечно! – согласился Аркадий. – Ничто не действует на меня так умиротворяюще, как общение с моими детьми.

За четыре года брака василевс хорошо изучил характер своей супруги: да, она вспыльчива, может обижаться по пустякам, но одно упоминание детей способно растопить ее сердце.

Евдоксия легко, одним движением поднялась и ударила в колотушку, прикрепленную на стене.

Через мгновение из дверей показался евнух.

– Распорядись, чтобы принесли детей, – велела Евдоксия.

Возвращаясь на ложе, она вдруг остановилась и показала пальцем на изображение Фетиды.

– А что бы сказал архиепископ Иоанн, если бы я ходила по дворцу вот так?

Аркадий, приподнявшись на локте, засмеялся.

– А что? Тебе пойдет. Я одобряю. Но только – для меня. Если тебя будут видеть такой другие мужчины, я умру от ревности. Что же касается Иоанна, то ему до этого не должно быть никакого дела.

Евдоксия вновь опустилась на ложе, Аркадий принял ее в объятия и стал страстно целовать ей лицо и шею.

– Может быть, подождем звать детей? – промурлыкала она, млея от удовольствия.

– Нет, пусть принесут. Это я так! Какая же ты у меня красивая! Мне невероятно повезло заполучить такую жену!

Вскоре в сопровождении евнухов явились две кормилицы, несущие на руках детей: одна – девочку лет двух, другая – полугодовалого младенца. На обеих малышках были одинаковые пурпурные хитончики, расшитые цветами. Старшая девочка, увидев родителей, потянулась к ним, и, как только нянька опустила ее на пол, деловито устремилась к ним, младшая же на руках у своей няни таращила черные, как вишенки, глазки, сияя беззубой улыбкой.

Аркадий, сев на ложе, расставил руки, чтобы встретить Флаккиллу и, посадив ее на колени, стал осыпать поцелуями, Евдоксия приняла на руки маленькую Пульхерию и принялась играть с ней.

– Па-па! – лепетала Флаккилла, ласкаясь к отцу.

– Как ты поживаешь, душа моя? – спросил ее Аркадий.

Девочка заулыбалась, ничего не отвечая.

– Что же ты молчишь, Флакиллула, – спросила Евдоксия. – Ты же умеешь отвечать. Скажи: «Хорошо».

Ей пришлось повторить просьбу раза три, прежде чем малышка, смущаясь, выдавила из себя:

– Касё.

– Она стесняется тебя, – пояснила Евдоксия. – При мне она уже довольно бойко болтает и знает много слов. Но посмотри же на Пульхерию! Мне кажется, она будет еще милее.

Аркадий посадил старшую девочку рядом с собой и взял у жены младшую, которая немного насторожилась, оказавшись в отцовских руках, нахмурила лобик, но не заплакала.