– В компании огромного множества других творений – вероятно, не менее ценных.
Энн в который раз обвела взглядом ряды книг и прищелкнула языком:
– Натан, ты открыл сокровище. Сокровище неоценимое, бесценное!
Ее переполняло чувство благоговения, граничащего с испугом.
– Возможно, – сказал он. Встретив ее озадаченный взгляд, он снял увесистый том с другой стопки. – Ты, наверное, не поверишь, что это. Вот. Открой и прочти заглавие сама!
Энн неохотно отложила «Книгу Обратных Преобразований и Двойной Спирали» и взяла у Натана из рук тяжелый том. Положив его на стол, она склонилась ниже и очень осторожно откинула обложку. Тут же, изумленно заморгав, она выпрямилась и уставилась на пророка:
– «Седьмая Задача Селлерона»! – выдохнула она. – Но я думала, что у нее был только один экземпляр, и тот погиб!
Натан приподнял уголок рта в иронической усмешке и взял другую книгу.
– Это «Двенадцать Оброненных Слов». Я нашел также список «Близнеца Горы». – Он ткнул пальцем в высокую стопку. – Где-то там!
Энн пришлось сделать усилие, чтобы заговорить:
– А я думала, мы потеряли их навсегда…
Натан, странно улыбаясь, наблюдал за нею. Она схватила его за руку.
– Неужели нам повезло, и здесь есть копии?
Натан кивнул, подтверждая ее догадку. Улыбка его угасла.
– Энн, – сказал он, подавая ей «Двенадцать Оброненных Слов», – взгляни на это и скажи мне, что ты думаешь.
Озадаченная угрюмым выражением его лица, она уложила книгу на свободном уголке стола и принялась бережно листать страницы. Чернила немного выцвели – но не больше, чем в любой книге такого возраста. При такой древности текст был в хорошем состоянии и вполне читабелен.
«Двенадцать Оброненных Слов» содержали двенадцать основных пророчеств и ряд подчиненных им разветвлений. Сами по себе двенадцать основных пророчеств были не столь важны – но их следствия, если правильно сочетать их друг с другом, связывали реальные события с содержанием многих других пророчеств, которые иначе невозможно было расположить хронологически. Эти следствия определяли, как соединены между собою стволы и ветви дерева пророчеств; именно поэтому книгу считали столь ценной.
Хронология зачастую доставляла много затруднений тем, кто работал с пророчествами. Невозможно было определить, сбудется ли такое-то пророчество завтра или через сто лет. События в мире шли непрерывной чередой. Привязать пророчество к определенному моменту времени бывало очень важно не только затем, чтобы знать, когда оно осуществится. То, что могло иметь чрезвычайное значение в один год, могло оказаться лишь второстепенным и незначительным событием на следующий год. Не зная, к какому году привязано пророчество, невозможно было судить, предвещает ли оно опасность либо же является просто примечательным фактом.
Большинство пророков, составляя свои предсказания, предоставляли потомкам определять их место в потоке событий реального мира. Среди знатоков не было единого мнения насчет того, делалось ли это сознательно, по небрежности, или потому, что пророк, погруженный в созерцание своих видений, не задумывался, насколько важно и сложно будет позднее привязать их к определенному времени. Наблюдая за Натаном, Энн часто замечала, что для самого пророка предсказание было настолько отчетливо и ясно, что он просто не осознавал, до чего трудно будет другим прочесть его и поставить на надлежащее место в головоломке жизни.
