Заир снова коротко кивнул и вскоре затерялся в толпе туристов.
…Группа подъехала к Хальфе, когда уже совсем стемнело. Дома действительно были одноэтажными, улицы прямые, освещены редкими фонарями.
«Низкорослый какой-то городишко», – подумал Звягинцев и скомандовал:
– Разделяемся. Абрек, Лошак и Кот – поедете к Атону. Старший группы – Абрек. Там разберетесь, кого и чего. Только постарайтесь без трупов. Остальные – вместе со мной к Нахти. Выполнять!
Дверь в дом Атона открывалась внутрь и была заперта на хилую щеколду. Абрек знаками показал Лошаку, что надо сделать. Детина примерился и вдарил подошвой сорок шестого размера по двери так, что сорвал ее с петель. В темпе миновав прихожую, бойцы ворвались в дом. Лошак тут же вырубил толстого араба, приподнявшегося со стула с выпученными от удивления глазами. В комнате еще была женщина, она и охнуть не успела, как ее упаковали и заткнули рот кляпом. Абрек знаками показал, что они с Котом обследуют оставшиеся комнаты, а Лошак проконтролирует ситуацию здесь. В одной из комнат на узеньких топчанах спали две маленькие девочки. «Дочки», – прикинул Абрек. Он через открытую дверь просигнализировал Лошаку – мол, иди сюда. Девочки проснулись, бойцы усыпили их кратковременным пережатием сонных артерий. Быстро покинув дом и прихватив с собой детей, бойцы поехали на заранее обусловленное место.
В команде Звягинцева все прошло более цивилизованно. Возле сарая бойцы отловили молодую женщину. Несмотря на бесформенный балахон, она выглядела весьма привлекательно. Куница зажал ей рот. Позвали Короткова.
– Не кричите, мы вам ничего плохого не сделаем, – по-арабски сказал подошедший Даня. – Вы же не будете кричать?
Женщина отрицательно замотала головой.
– Давайте пройдем в дом и там поговорим, – продолжил Коротков.
Компания вошла в дом.
– Как вас зовут? Нахти – ваш муж? – спросил Коротков.
– Зульфия, – ответила женщина. – Да, он мой муж. – Испуг у нее прошел, но в глазах стояло непонимание.
– Ваш муж с подельниками взял заложников и грозится их убить. – Даня посмотрел на Зульфию в упор гипнотическим взглядом. – Вы должны поехать с нами, уговорить его этого не делать и сдаться властям, иначе его убьют. Вы согласны?
Что могут сделать с ней самой, Коротков не стал расписывать – зачем зря пугать женщину? Она немного подумала и согласилась.
…Среди египетского спецназа, стоящего в оцеплении, Звягинцев увидел несколько своих учеников. Узнав наставника, они приветственно замахали руками.
Переговоры вел Махмуд – здоровенный араб с ниточкой усиков над губой.
– Сдавайтесь. Отпустите заложников и выходите без оружия и с поднятыми руками, – орал он в мегафон. Две девочки и Зульфия стояли перед ним. – Атон, здесь твои дочери. Мы сделаем с ними то же самое, что вы делаете с женщиной, которая у вас. Но нас намного больше. Подумай, Атон, ради кого ты живешь. Я Махмуд, я не блефую и никогда не бросаю слов на ветер. Нахти, здесь твоя жена. Ты ведь любишь свою жену? – Он вынул пистолет и приставил его к виску женщины. – Она умрет, а потом умрешь и ты. А я знаю, что у тебя дети тоже есть. Мы их найдем и убьем.
Он убрал пистолет и передал мегафон Зульфии. Она закричала дрожащим от волнения голосом:
– Нахти, опомнись! Нас убьют, и дети останутся сиротами! Ты же знаешь, что о них некому позаботиться! Отдайте заложников! Нахти, я тебя очень люблю и не хочу, чтобы ты умер!
