– Эй, мужик, а чего это ты там везёшь? – донеслось до моего туманного сознания.
– Милок, так это ж дочурка моя, – подключился к разговору скрипучий старческий голос, – на услужении у нашего арха была. Прихворела, аль не видишь?
– Это что ж, это он ее так приложил? – участливо спросил первый голос.
– Не дозволено нам, милок, о таком говор разводить, – укорил старик, – мы – народ маленький. Изволят сожрать – сожрут. Благо, живая домой воротилась. А то, что битая, так поправиться.
– Ты ей поэтому голову закрутил? – не сдавался первый, – Неужто рана такая большая?
– Там не только рана страшнючая, но и космы опалённые, – скорбно выдохнул старец.
– Да, – протянул мужик, – жалко девку. Да ты проезжай, не задерживай людей в воротах.
Повозка двинулась, и под ее мерное колыхание, сознание вновь ушло на подкорки. В следующий раз я даже смогла открыть глаза. Полежала, посмотрела в бревенчатый потолок, прислушалась к своему телу: голова болела, но терпимо, помимо этого, других неприятных ощущений не испытывала. Медленно приподнялась на локти, комната совсем немного качнулась, но быстро встала на место. А от ушибов и головных ран я совсем не знала никаких зелий и трав, в свое время, не успела дойти до этого раздела, а жаль, сейчас бы мне это очень пригодилось. Хотя… По-видимому, я уже не в лесу, а в том самом селении, здесь искать нужную травку было бы очень сложно, а может и невозможно.
– Глянь-ка, очнулась.
К кровати подошла худенькая женщина. Первым делом, я обратила внимание на повязку, которая полностью закрывала один глаз, видимо, хозяйки дома. Неужели драконы над ней так поиздевались? Или наказали за что?
– Ты не трусь, деточка, – быстро затараторила женщина, – мы тебя не выдадим. Подлечим немного и пойдешь себе с миром.
Я открыла рот, порываясь что-то ответить, но замялась, не зная, что именно говорить.
– Мой муж тебя увидал у статуи хранителя. По волосенкам твоим сразу понял, что ты магиня. А раз магиня, то, видать, сбежала от арха. Вся изголодавшая, в лохмотьях, ещё и битая.
Я опять открыла рот, чтобы возразить, но женщина подняла руку, останавливая.
– Ты можешь ничего нам не говорить, целее будем, але что случится. Я вот одного не могу понять, – нахмурилась хозяйка, – когда же архи начали к себе в забавы магинь брать? Да и взрослая ты… на вид уже все восемнадцать вёсен перевалило. Очень странно все…
В моей голове собирался пазл места, в котором я оказалась. С каждой брошенной фразой, картинка становилась все более проглядной, хоть пока и не открывала всей сути. Нужно было что-то сказать, ответить этим людям, которые готовы меня прикрыть и вылечить. Я привыкла отвечать добром на добро, только волнует меня один вероятный исход событий: если из-за моей откровенности, этих добрых людей казнят? Решила сказать полуправду.
– Я не из этих мест, – мой голос был хриплым.
Хозяйка протянула мне деревянный черпак с водой. Пить было больно. Глотки резали пересохшее горло, а жажда все не уходила. Ко всему прочему, в доме было очень жарко, а в сухом воздухе не хватало влаги. Как же сильно отличался здешний климат от лесного.
Стукнула входная дверь и к нам приблизился седовласый старик.
– Ну как ты, болезная?
По голосу я поняла, что это именно он подобрал меня и привез сюда.
– Лучше, – улыбнулась я искренне, – спасибо вам.
– Коль лучше, давайте за стол, я яиц принес и хлеба, обедать будем.
