Девушка, распахнувшая двери в его кабинет, буквально остолбенела, а ее рот — с пухлыми розовыми губками — приоткрылся. Она явно была поражена, и это приятно согрело сердце, поскольку и сама посетительница радовала глаз: рыжие кудри, обрамляющие хорошенькое личико, голубые глаза, стройная фигура и бесконечно, умопомрачительно, волнующе длинные ноги, обтянутые бриджами для верховой езды. Из приемной, словно легкий шум моря, доносилось неодобрительное шипение миссис Пампкин. Такие бриджи не надела бы ни одна дама Вуденкерса, а значит, перед ним та самая американка, остановившаяся у Олдброков, о которой ему прожужжали все уши.
— Чем могу быть полезен, мисс? — спросил он тем самым особенным бархатным голосом, приподнимаясь с кресла.
И тут девушка вдруг словно отмерла, а после быстро приблизилась и, замахнувшись, огрела его зонтом.
— Ах ты негодяй! — крикнула она и стукнула его снова. — Подонок!
— Стойте! — выпалил он, прикрываясь руками. — Что вы делаете?
— Чем он может быть полезен… — На ее щеках разгорелся воинственный румянец. — Подлец! Скотина!
Прикрываясь руками, он позорно сбежал на другую сторону стола, но дамочка, обхватив рукоятку зонтика, больно ткнула им в спину, словно шпагой, а после, размахнувшись сумочкой на длинной ручке, ударила ею словно пращой.
— Прекратите сейчас же! — потребовал он, поймав сумочку и дернув на себя.
От рывка девушка упала на стол животом, но тут же сгребла попавшую под руку пепельницу и запустила ею в Ральфа. Тяжелый хрусталь ударил в бок, пепельница с грохотом упала на пол и раскололась надвое. Ральф, шикнув от боли, пошел в наступление. Он метнулся к мисс, схватил ее за руки — и очень вовремя, ведь незнакомка уже тянулась к чернильнице, сделанной, между прочим из мрамора, — и заведя их ей за спину, прижал к себе.
— Что у вас тут происходит? — спросила миссис Пампкин, появляясь на пороге.
Девушка прорычала что-то бранное сквозь сжатые зубы и дернулась, пытаясь вырваться, а Ральф запоздало сообразил, что со стороны это смотрится весьма провокационно: они стояли посреди кабинета, тесно прижавшись друг к другу. Миссис Пампкин станет звездой на ближайшем собрании сплетниц, которое отчего-то именуется книжным клубом.
— Я разберусь, — рявкнул он в сторону секретарши.
— Я вас засужу, — прошипела мисс, пытаясь высвободить запястья и ерзая в его объятиях.
— Я сделаю чай, — произнесла миссис Пампкин, исчезая в дверях.
— Вы меня обманули! — выкрикнула девушка, вздернув подбородок.
— Да я вас впервые вижу, — возмутился Ральф, разглядывая ее лицо.
Такую бы он не забыл: уж очень приятно оказалось ее обнимать. Обычно ему приходилось наклоняться к женщинам, но, вздумай он поцеловать незнакомку, ее губы были почти напротив. И все ее выпуклости и вогнутости отлично совмещались с его телом.
— Конечно, впервые, — воинственно ответила девушка. — Я ведь только вчера приехала!
— Так чем же я успел провиниться, что вы сходу явились швыряться в меня пепельницами?!
— А то вы не знаете? — нелогично спросила она, сдувая с глаз рыжую прядку.
— Понятия не имею!
Он осторожно отпустил ее руки, сразу попятившись на несколько шагов в направлении двери. Если эта сумасшедшая снова станет кидаться, закроет ее в кабинете, тут все равно нет ничего ценного, кроме коробки со старыми делами. Однако американка, полоснув его негодующим взглядом, подняла свою сумочку с пола, вынула записную книжку в суровой кожаной обложке, и достала фотокарточку, приютившуюся между страниц.
