– Не всё же время его охранять. А навыки утрачиваются.
– А что, есть наметки?
– Да так…
Супруга не стала донимать его своими вопросами. У них в семье это изначально было не принято. Она смутно представляла себе, кто он и на что способен, разве что по американским фильмам про крутых ребят. Будучи на службе, по утрам Николай куда-то уезжал на «скотовозе» – так местные прозвали крытый «Камаз». Вечером он возвращался. Бывало, пропадал и неделями, но после появлялся в бодром здравии и с непременными синяками на лице или теле. Был еще большой шрам на левой ноге – следствие неудачного приземления на парашюте в тех самых местах, куда он уезжал по утрам.
Николай порылся в своем загашнике и приготовил конспиративные атрибуты: черноволосые парик, усы и брови, карие линзы для глаз, старую мятую одежду и заношенные кроссовки. Тряпки и кроссовки надо было давно выбросить, еще при переезде в Калининград, но теперь они пригодились и вполне соответствовали спланированному им образу бомжа. Да и запашок был тот, что надо. Он порылся еще в своих специфических вещицах и извлек набор ножей, гарпун для подводной охоты, маску аквалангиста, набор каких-то малогабаритных приборов, запутавшихся в проводах. «А вот и подслушивающее устройство, – произнес спецназовец вполголоса. – Потом распутаю как-нибудь».
За период службы у него скопился целый набор всяких спецсредств. Они давно были списаны, и никто их не искал. Недоставало самого главного – табельного оружия. Он, как примерный офицер, всегда берег оружие и даже не помышлял каким-либо незаконным образом завладеть им, но все-таки мечтал иметь свое, официально зарегистрированное. Не охотничье ружье, а именно оружие, как он понимал. Особенно ему нравились старые немецкие пистолеты «парабеллум» и «вальтер». Николай завидовал помешанным на оружии американцам – они могли спокойно пойти и купить в оружейном магазине пистолет или модное у российского криминала помповое ружье «винчестер». В СССР, а затем и в России, такое было невозможно.
Бывший «морской котик» встал, как обычно, рано. В ванной он вставил линзы с карим цветом глаз, оделся по-спортивному, якобы для утренней пробежки, и вышел в прихожую. Взглянув на мирно спящих и ничего не подозревавших жену и дочь, он прихватил целлофановый пакет с набором грабителя, закрыл за собой дверь и выбежал на улицу – осуществлять свою первую экспроприацию. По дороге он нашел тихий закуток и, убедившись, что его никто не видит, надел парик. Затем он достал гримерный клей, намазал им внутренние стороны усов и бровей и наклеил всё на положенные места. Еще раз удостоверившись, что его не лицезрят, Николай надел поверх спортивных брюк и куртки свою старую мятую одежду. Затем он немного сгорбился, посмотрел по сторонам и, входя в образ бомжа, побрел в направлении известного ему адреса. Прибыв на место, Николай осмотрелся по сторонам и выбрал подходящую, с его точки зрения, позицию выжидания. Начал моросить дождь, и он спрятался под деревом. Дождь для него всегда был положительным фактором.
К восьми тридцати утра подъехал «Мерседес», самый обыкновенный и никакой не шестисотый. Из него шустро выскочил, схожий с фотографическими данными, амбал, килограмм этак на сто двадцать, осмотрелся по сторонам, взял в машине большой зонт и зашел в подъезд.
Николай спокойно пошел следом, сделал небольшую паузу, оглянулся по сторонам и зашел в подъезд. Запашок здесь стоял «спецфицский» – смесь человеческой мочи и кошачьих испражнений. Услышав звук запираемой на втором этаже двери, он медленно стал подниматься по лестнице и вскоре увидел спускавшихся вниз бизнесменшу и ее охранника.
