– Может, составите компанию, Руслан? – сдерживаясь от того, чтобы не зажмуриться, постаралась говорить как можно увереннее.
Белоснежная улыбка Халка больше напоминает довольный оскал хищника, но его жгучие глаза остаются абсолютно непроницаемыми. Рус кратко кивает.
– Чай, кофе? – спрашиваю, направляясь в приемную. Как раз тарелки захвачу.
– Тоже, что будешь ты, – прожигая мне спину, бросает мужчина. – Простите, вы. Помочь?
Да боже! Лучше не высовывайся и молчи. А то ноги подрагивают, руки трясутся, а внутри и вовсе все трепещет от этого властного тона. И кто тут под кем ходит, спрашивается?!
Пока я думаю, руки хватают поднос, полный чашек с остатками кофе. Обычно их моет уборщица, но сегодня то ли забыла, то ли еще не успела. По правде говоря, я не знаю график уборки офиса. И я бы не полезла к чашкам, если бы еще оставались чистые.
Разворачиваюсь, чтобы отнести поднос на кухню, как резкий удар во что–то твердое заставляет выронить поднос и упасть на пятую точку. Рука непроизвольно опускается на поднос, и предплечье сразу же начинает печь.
Однако мне все равно, потому что Рус, у которого на белой майке растекается коричневое кофейное пятно, быстрым движением стягивает футболку, очевидно, сработал рефлекс “если кофе, то горячий, а стало быть – вероятен ожог”. Только бы не потекли слюни! Мамочки! Да я даже по телеку такое совершенство не видела! Мне с собой, пожалуйста! Полуобнаженный Халк ощупывает свой торс, и убедившись, что все в порядке, обращает внимание на меня.
– Пиндос! – громко выругавшись, падает рядом со мной на колени. – Потерпи.
Опускаю глаза туда, где сильные руки ощупывают мою лапку. Это что, к–к–кровь? Ненавижу кровь. Мамочки! Мой мир стремительно темнеет…
Мне снится Рус. На нем расстёгнутая толстовка на голое тело, к которому я прижимаюсь. Почему–то меня трясет. Кажется, мы куда–то идем.
– Врача! – слышу словно сквозь вату встревоженный голос Халка. И все равно толпа мурашек сразу же пробегает по телу.
Почему–то болит рука. Что за дурацкий сон? Разве я не должна быть в офисе? Точно! Пицца, кофе, порез… Не может быт! Пробую осмотреть себя, Рус даже не замечает, что я шевелюсь. Взгляд натыкается на некогда белую футболку, которая сейчас багрово–коричневого цвета. Коричневый – кофе. А багровый? Кровь?! Сознание моментально снова уплывает куда-то вдаль…
Вновь открываю глаза от резкого запаха.
– Барышня, ну вот и все. Шовчик рассосется, снимать не надо, – говорит улыбаясь, судя по густым седым бровям, пожилой врач. – Жених у вас буйный очень. Всех на уши поставил.
Жених? Олег? Так мы же дааавно разошлись. Да и не мог он тут оказаться…
– Эля, ты меня так напугала! – В кабинет, а судя по всему, это что–то вроде перевязочной, тайфуном влетает Рус. – Как ты себя чувствуешь?
– Голова болит, домой хочу, – устало мямлю и обращаю умоляющий взор к врачу: – Можно?
– Нужно! На перевязки ходить не обязательно, но обрабатывать все равно придется. Вот, – протягивает листок, который тут же выхватывает Халк. – Я рекомендую два–три дня постельного режима. Ну и в случае, если будет очень больно, то в мышцу можно уколы поставить. Я все расписал.
– Спасибо! – благодарит врача Рус, протягивая ему какую–то квитанцию, кажется, и конверт, что–ли.
Врач встает, и я замечаю за его спиной медицинский поднос, а на нем – окровавленные бинты. Черт!
– Эля, ты меня слышишь? Элечка, ну же, приди в себя, пожалуйста!
