Читать онлайн Сергей Соболев - Охота на крыс

В десятый день месяца зу-ль-ходжжа огромный мегаполис жил своими обычными заботами. По утру лица горожан были серыми и невесть от чего нахмуренными, под стать обложенному пористыми облаками мартовскому небу. Заурядный будний четверг, хлюпающая жижа под колесами легковых автомобилей и ногами пешеходов, простудный насморк, весенний авитаминоз…

Небольшое оживление, пожалуй, царило лишь в умах некоторых граждан, излишне зацикленных на политике, да еще в среде правоверных почитателей аллаха по случаю наступления Курбан-Байрама, праздника жертвоприношения.

Именно в этот важный для каждого верующего мусульманина день неожиданно напомнил о себе Руслан Чермоев, тридцатидвухлетний делец, входящий в обойму лидеров московской чеченской общины.

– Рад приветствовать дорогого кунака, – прозвучавший в трубке голос Руслана был лишен малейшего акцента. – До меня дошли слухи, что ты уже вернулся в Москву… Надеюсь, жив-здоров и при всех своих интересах?

– Да, волею всевышнего, – усмехнулся в мобильник Андрей Бушмин, безнадежно застрявший в своей «Тойоте» в пробке неподалеку от Белорусского вокзала. – Разведка у тебя, Руслан, не даром свой хлеб ест… Кстати, я сам собирался тебе позвонить, но чуток попозже. Думал, ты сейчас в мечети… Мои поздравления, кунак. Я в этих делах темный, даже не знаю толком, что в таких случаях полагается говорить… Короче, прими от меня самые наилучшие пожелания.

– Спасибо за поздравления, Андрей, – бодро произнес Чермоев. – Я тебе почему звоню? Встретиться надо, да? Сам же говоришь, что праздник… Отметить надо, верно?! Ну и, как полагается, за мной будет угощение.

– Даже не знаю, – для видимости заменжевался Бушмин. – Удобно ли будет? Опять же дела у меня кое-какие на сегодня намечены…

– Надеюсь, ничего важного, Андрей? Ты не можешь мне отказать! И что значит «неудобно»? Семья в отъезде, так что я сейчас волк-одиночка. Очень даже удобно! Приезжай, да? Не пожалеешь…

– У-ф-ф! Дай-ка сообразить…

– А хочешь, могу за тобой машину прислать! Говори – куда?

– Я на колесах, Руслан. Освобожусь примерно через час… Ты из своего офиса звонишь? Добро, тогда дождись меня, я скоро подъеду!

Вернув сотовый телефон в карман, Бушмин задумчиво повел головой. С недавних пор он стал открыт для контактов подобного рода. Сейчас, когда он вернулся с Кавказа, – а уже на следующей неделе ему предстоит очередная командировка, – в его же интересах было законтачить с парой-тройкой московских чеченов. Один из них только что выступил заинтересованной стороной. Ну что ж, это даже к лучшему…

Андрей стал потихоньку выдирать свою «Тойоту» из дорожной пробки. Пока суд да дело, потянулся к бардачку, где у него хранилась еще одна трубка – эта была снабжена кодирующим микрочипом, предохраняющим сотовую линию от элементарной прослушки. Набрал известный только ему номер контактного телефона, а когда в трубке прозвучали начальные такты мелодии, записанной на ленту автоответчика, он негромко обронил:

– Это Кондор. У меня сообщение для Мерлона.

На другом конце линии тотчас же сняли трубку:

– Говорите, вас слушают.

– Только что по городскому номеру на меня вышел Руслан Чермоев. Настоятельно зовет в гости. Через час я должен подъехать к его офису на Красной Пресне. Затем, насколько я понял, предстоит поездка в его загородный дом в Староникольском.

– В компаньонах нуждаетесь? Можем подстраховать также при помощи технических средств.

– Нет необходимости. Очередная «ступень», обычный зондирующий контакт. Сразу по возвращении доложусь. У меня пока все. Отбой.

…За рулем джипа, идущего в Староникольское, находился Ваха, серьезный, немногословный парень лет двадцати пяти, одетый в черную кожаную куртку. Как и Чермоев, он выходец из влиятельного (как в самой Ичкерии, так и в столичной диаспоре) алеройского тейпа. То обстоятельство, что он чуть прихрамывает на правую ногу, равно как и тщательно скрываемый, но нет-нет да и проскальзывающий в глазах стальной волчий высверк, указывает на его наверняка непростое прошлое.

Что касается самого Руслана, то, как и во многих самых талантливых его соплеменниках, в нем причудливо соединились разные, порою взаимоисключающие человеческие качества. У него по-кавказски яркая внешность, эдакий картинный горец, но его мужественный облик умаляло чрезмерное количество украшений из золота: массивных цепей и перстней он таскал на себе едва не кило веса. Прирожденные ум и сметка, проявляемые им в сложнейших жизненных ситуациях, иногда соседствовали с детской наивностью, а благородные черты характера вовсе не являлись гарантией того, что он всегда и везде будет придерживаться данного мужского слова и что он при случае не выкинет какую-нибудь подлянку.

Короче, в общении с такими типами следует держать ухо востро.

– Андрей, ты надолго в Москву? – спросил Чермоев. – Когда собираешься отъехать?

– Я бы не хотел сейчас говорить о делах, – уклончиво сказал Бушмин. – Может быть, позже, договорились?

Они на пару с Чермоевым расположились на заднем сиденье джипа. Массивный темно-серебристый «Ленд-Круизер» ходко шел по Каширскому шоссе. Ваха, с невозмутимым видом крутивший баранку, почему-то проигнорировал нужный поворот, и они по-прежнему держались в транспортном потоке, двигавшемся в южном направлении на выезд из столицы.

– Вах! Какие «дела», Андрей?! – наигранно возмутился Чермоев. – Зачем обижаешь? Я тебя в гости позвал, да? Гулять будем, шашлык из молодого барашка кушать, вино будем пить, да? Ты для меня зур кунак, дорогой гость… Но сначала я хочу заехать в одно место. Совсем небольшой крюк. И тебя с собой возьму, ладно?

– Надеюсь, ты не собираешься уволочь меня тайком в Чечню? – усмехнулся Бушмин. – Признаться, я не очень-то туда тороплюсь.

Чермоев расхохотался, обнажив белые острые зубы.

– Как-нибудь в другой раз… А сейчас я предлагаю совершить небольшое путешествие. Нет, не в Чечню и не хадж в Мекку, гораздо ближе… Ты хотя и не мусульманин, Андрей, но я почему-то уверен, что зрелище будет для тебя интересным и в чем-то даже познавательным.

Большой специализированный мусульманский базар, тот самый, куда их завез Ваха, – один-единственный в Москве и располагается в Домодедове, на съезде с Каширского шоссе. Немудрено, что в канун праздника Курбан-Байрама здесь царило настоящее столпотворение. Цены на домашний скот, пригодный для жертвоприношений, – а в основном под нож идут козы, овцы, реже коровы и еще реже верблюды, – взлетели против обычного почти вдвое. Особым спросом пользовались барашки, годовалые, упитанные, их специально выращивают к этой дате. Режут и разделывают их здесь же, на Каширке. Ведь не у каждого есть возможность самому совершить жертвоприношение – в московской-то квартире! Потом мясо варят в котле и далее, следуя традиции, делят на три равные части: бедным, родственникам и себе.

Ваха ловко припарковался почти у самого центрального входа. Выбравшись из джипа, Бушмин огляделся: прорва народа! Как на заморском восточном базаре.

– Утром здесь было гораздо больше людей, – сказал Чермоев. – Сейчас многие ушли в мечеть, так что мы выбрали удобный момент… Ваха, кто-нибудь из наших еще работает здесь?

Шофер отрицательно покачал головой.

– Что, никого не осталось? – удивился Чермоев. – Гм… А кто здесь считается хорошим спецом?

– Говорят, что Ахмед лучше других. Он – кударец.

– Хорошо, Ваха, веди нас к нему.

В сутолоке Ваха прокладывал дорожку своими широкими плечами.

Андрей, поглядывая по сторонам, вполуха слушал Руслана, а заодно и свои думы думал. Еще лет пять-шесть назад ему все кавказцы на одно лицо были. Но жизнь повернулась так, что Бушмину, да и не одному ему, пришлось стать чем-то вроде эксперта по Северному Кавказу. Конечно, не такой уж он и дока в этих вопросах – для того, чтобы в них досконально разбираться, нужно родиться в тех краях и какое-то время повариться в густо проперченном кавказском котле…

Похоже, что чечены, сделав незапланированный крюк на Каширку, собираются дать ему какой-то «сигнальчик», нечто такое, что он сам должен будет для себя расшифровать. Нохчи такого калибра, как его нынешний спутник, никогда и ничего просто так не делают, они все просчитывают далеко вперед; а уж давануть на психику при случае – здесь их вообще никто не переплюнет.

Знакомство с Русланом Чермоевым, кстати, состоялось у Бушмина не так уж и давно, всего месяца два тому назад. На тот момент времени Андрей уже созрел для подобных контактов: формально он более не служил в ведомстве военной разведки, «легенда», призванная целиком заменить его истинную биографию на ближайшие несколько месяцев, сконструированная втайне лучшими спецами, успела стать его вторым «я», он сменил не только фамилию и место службы, перейдя на работу в МЧС, но и образ жизни, и даже, пусть только внешне, свои нравственные ориентиры, подписавшись за «хорошие бабки» активно сотрудничать с некоей «фирмой Джабраила», играющей в конфликтном регионе Северного Кавказа, да и не только там, далеко не последнюю роль.

Помимо Чермоева, с которым неофита свел один из джабраиловцев, занимающий нехилый пост в Представительстве РФ в Гудермесе, в коллекции Андрея нынче насчитывается еще с полдюжины подобных типажей. В принципе он пока еще новичок в бизнесе Джабраила, поэтому к нему сейчас внимательно приглядываются, принюхиваются. Самому ему такие завязки тоже крайне полезны: желательно заиметь для начала «кунаков» здесь, в Первопрестольной, в противном случае там, в той же горной Чечне, можно элементарно нарваться на неприятности, а то и вовсе остаться без головы на плечах.

Но это еще не означает, что он обязан дружить с любым подвернувшимся под руку абреком. Не только его статус, но и сам род нынешних занятий не позволяют ему светиться среди слишком большого количества народа, будь то нохчи, арабы или свои же соплеменники. Здесь тоже нужно действовать с умом, потому что по большому счету он может сейчас надеяться только на самого себя.

Чермоевы – один из подходящих вариантов. Хотя бы потому, что речь идет о трех братьях. Руслан бизнерит в Москве. Ликероводочный заводик содержит в Подмосковье, с годовым оборотом под сорок миллионов баксов. И еще кое-что из подобных «мелочей». Кроме того, он является казначеем одной из крупнейших чеченских группировок, куда, помимо алероевцев, входят также выходцы из веденского и бенойского тейпов. Средний брат, на год младше, разъезжает по Европам: то он в Лондоне, то в Париже. Младший, которому двадцать восемь годков, командует крупным отрядом самообороны. Он из типа «колеблющихся». Время от времени его боевики покусывают федералов, и хотя он не афиширует свой статус полевого командира, в сущности, таковым на деле и является.

Конечно, Бушмин отдавал себе отчет в том, что Чермоевых, да и не только их, интересует не столько он сам, впрочем, уже сейчас выполняющий функции Караванщика, сколько Джабраил и его бизнес. Андрей только недавно вошел в дело. Поэтому к нему внимательно присматриваются не только чеченцы, но и люди самого Джабраила.

Возле огороженного клочка земли рядом с мясными павильонами, где производился забой скотины, сгрудилась небольшая толпа людей. Пахло шашлыком и прогорклым маслом из чанов, под которыми постоянно поддерживался огонь. Ваха, минуя очередь, сунул пару зеленых банкнот юркому парнишке – очевидно, это был помощник мясника, и тот, угодливо закивав черной курчавой головой, метнулся в загон, за «ха-арошим» барашком.