Но боцман мог думать только о новичке.
– Слышь, Ник, а правда, что он воевал?
– Сам не видел, – отозвался Атаманов, – но если верить документам – воевал. Оснований не верить у меня нет. Личное дело капитана Славцева верифицировано электронными координаторами. Сам понимаешь: если б не проверили все данные, указанные на флешкарте, Галактическая Безопасность не позволила бы Славцеву пойти на курсы пилотов, а нам – принять Андрея на работу.
– Значит, воевал? – не унимался боцман.
– Воевал.
– В созвездии Гидры?
– Да, возле Альфарда, – терпеливо пояснил Атаманов. Волей-неволей, командиру приходилось быть и психологом, и «подушкой безопасности», гасившей колебания внутри коллектива. Николай притормозил, приглядываясь к ярким номерам на стеклянных дверях офисного здания. – Альфард – сердце Гидры. Говорят, там шли самые жаркие бои с повстанцами. Схлестнулись две армии, и мясорубка вышла ужасающая. Именно там войска Галактического Союза уничтожили основные силы взбунтовавшихся головорезов. Много хороших людей погибло…
– Если он такой герой, – со злостью выпалил Букач, – тогда почему никогда не рассказывает о схватке возле Альфарда?! У меня друзья-военные, дома, на Тиле. Так они чуть что – сразу в кабак… Примут на душу – и как начнут вспоминать, так кровь в жилах стынет от их откровений! А Славцев?! Молчит, ни разу о прошлом не заговорил! Ни разу!!! И пьет мало, в смысле не напивается! Это совсем не похоже на ветерана, а?!
– Вот сам его и спроси: почему он такой? – невесело усмехнулся Николай, толкая нужную стеклянную дверь. – Франтишек, извини, скажу начистоту. Я согласен с тем, что Славцев – человек сложный, немного замкнутый, со своим взглядом на вещи. Упрямый, резкий. Однако, по моей скромной оценке, из него выйдет хороший пилот и отличный помощник командира. Я вижу, каковы его профессиональные навыки. Поверь, это не мальчик после курсантской школы, только-только нацепивший погоны навигатора и возомнивший себя самым главным орлом ГалаСоюза. У Славцева – никакой дури за пультом. Решения принимает мгновенно, причем, что особенно приятно, – правильные решения.
Букач хотел возразить, но командир остановил его взмахом ладони.
– Быть может, он жесток и категоричен, но впервые с того момента, как нас оставил Леша Добровольский, я могу спокойно спать между вахтами. Я знаю, что ходовой мостик и центральный пульт находятся в надежных, опытных руках! Короче, Франтишек, хватит воевать со Славцевым! Постарайся сделать первый шаг навстречу, прошу тебя! Ему очень трудно. Мы летаем вместе не первый год, он – новичок. Конечно же, помощник чувствует себя не в своей тарелке: вроде бы начальник для экипажа, но нет авторитета. Вот он и пытается найти место, пытается отстоять его. Может, именно потому ведет себя излишне резко?
– Психолог ты… – недовольно проворчал Букач. – Психолог, мать его… Тебе бы в клинику платную… Реабилитацией инвалидов заниматься…
– А что?! – развеселился Атаманов. – Вот отнимут лицензию навигатора, по возрасту, обязательно последую твоему совету!
– Гы-гы! – передразнил Франтишек, но тут переключился на другое: – Слушай, Ник, так ты о Славцеве почти ничего не знаешь? Только то, что было записано в личном деле?
– Ну… – приподнял бровь капитан, – как не знаю? Я бы не смог взять в экипаж человека, не поговорив с ним лично, не «прощупав». Конечно, до первого рейса мы с ним беседовали. Долго. Только о боевом прошлом Андрей рассказывать не любит. Не знаю почему, наверное, что-то такое там осталось, о чем не хочет вспоминать. Про войну, про Альфард спрашивал – он сразу замыкается. Об остальном беседует охотно, высказывает свою точку зрения…
