Охота на птичку - страница 7

Об известном бизнесмене даже статья в википедии имеется. В разделе «дети» два имени: Никита и Максим. Все ясно. Похоже, это тот самый Гордиевский-младший, который, по словам Дашки, «протянул свою тёлку» и собственноручно надел на нее корону. Увы, я так и не разглядела его из-за кулис.

Он так ненавязчиво предложил помощь, что отказываться в моей ситуации было глупо. По пути мы болтали обо всем на свете, но определенный интерес я отметить успела. Слишком недвусмысленно он меня разглядывал, слишком явственно сжимался и искрил между нами воздух. Короче, все говорило о том, что вляпалась я знатно. Мажор решил развлечься. И ничего, что его девушка только что была названа первой красавицей области. И что она ждет его на вечеринке в его же собственном доме. Я туда тоже, черт подери, приглашена, хотя он этого и не знает.

Ну что ж, Никита Гордиевский, ты еще не в курсе, что нарвался на супер-мега крутую антипикапщицу. Что-что, а морозить парней я умею!

Выхожу в зал уже другой Соней. И пусть каблук шатается, а нога болит – твердая походка и такой же твердый взгляд на хмуром лице не оставляют шансов на легкий подкат под суши.

‒ Крыс в меню не было, принесли просто роллы, ‒ улыбается этот дьявольски прекрасный негодяй, еще не замечая метаморфоз в моем поведении.

‒ Пойдет! – буркаю я в ответ и принимаюсь глотать роллы, практически не пережевывая.

‒ Я – не я, когда голоден, ‒ комментирует он и предлагает бокал вина.

‒ Я – не я, когда выпью, но один бокал белого можно, в качестве обезболивающего.

Похоже, я совершаю очередную ошибку в сегодняшней череде безрассудств. С алкоголем я не дружу.

– Ты не против, если я сниму эти чертовы босоножки?

‒ Да ради бога! ‒ усмехается он. ‒ Вам, девочкам, не позавидуешь, конечно. Столько всего приходится с собой делать и еще обувь неудобную носить…

‒ Это все вовсе не обязательно, – перебиваю я и сую «калифорнию» в соевый соус. ‒ Но большинство женщин слепо следуют тупым, невесть кем придуманным правилам, тем самым усложняя себе жизнь.

‒ Красота требует жертв?

Ненавижу эту фразу.

‒ Да, только почему-то эти жертвы должны приносить именно женщины. Недостаточно нам физиологических испытаний, которыми нас щедро одарила природа?

‒ Ты о чем?

‒ Я ‒ о боли, которую обречена испытывать любая женщина просто по праву своего рождения. Роды, первый секс, месячные, мигрени…

‒ Ээй, – теперь перебивает он, прожевывая свой ролл. ‒ У мужиков тоже голова болит вообще-то. И часто как раз из-за женщин.

Весело ему, а мне вот нет.

‒ Да у большинства мужчин голова – это просто кость, потому что думают они другим местом. А кость не болит, пока ее не сломаешь.

‒ Так ты феминистка! – делает он вывод, все еще смеясь.

‒ Не радикальная. Я ‒ за равенство возможностей и прав, но сохранение женственности. Нужно искать баланс, не люблю крайности.

‒ То есть, феминистка версии «лайт». А так и не скажешь…

И вдруг предлагает:

‒ Так, может, тогда и платье снять, если оно неудобное или как-то ограничивает твои права?

Ухмыляется, довольный собственным остроумием. Красивый, гад!

‒ Ха, ‒ я зажимаю палочками очередной ролл. ‒ Есть суши голяком – это уже слишком, не находишь?

‒ Не пробовал, но уверен, что с тобой мне понравится.

Он произносит это излишне тягуче и всматривается в мое лицо, пытаясь уловить реакцию, но я непробиваема – собрана и серьезна, как никогда.

‒ А ты уверен в себе, – констатирую я, допивая вино.