Охотница за насекомыми - страница 8
Аська еще была ценна не только этим. Аська была некрасивой. Вообще, в свои восемнадцать-девятнадцать лет Ася больше напоминала подростка, мелкого, щуплого, угловатого, лицо которого ещё только формировалось, и делало это несколько несуразно: передние зубы подавались вперед, остальные кости словно не успевали за ростом особо выдающихся частей, и получался некоторый трагический перекос, который красоты и гармонии Асечкиному лицу не добавлял… Уля же к своим двадцати одному-двум годам уже округлила все нужные женские формы, лицо её тоже выглядело округло и радовало окружающих миловидностью, у нее был шикарный женственный таз с нужной толщины ножками в особо нужных местах – Уля была шикарна! И шикарность свою любила подчеркивать такими вот некрасивыми подругами, как Ася. Вообще, Уля не понимала, как человек может жить, имея такую непрезентабельную внешность. На ее месте нужно было просто лечь и помереть, а Аська смеялась, веселила новых друзей, шутила и почему-то совершенно не комплексовала, не боясь разить сарказмом даже преподов. И это было полезно. Шутками и заводным характером Ася привлекала к себе большой контингент окружающих её студентов, и иногда в этом контингенте можно было отыскать и студента мужеского пола. Конечно, мальчиков на биологическом факультете было раз в десять меньше, чем девочек, но Уля вполне могла рассчитывать на серьёзные отношения с представителем противоположного пола, и пристально наблюдала за подходящими кандидатурами, отсеивая их и из того круга, который крутился вокруг Аськи.
Да, эта дружба принесла Уле много, очень много пользы. Аську было просто приручить. Немного внимания, посмеяться ее шуточкам, позаглядывать в ее кривозубенькую, местами выступающую вперед, ротовую полость, похвалить и морально погладить – и она твоя со всем потрохами, ценной мамой и полезной городской жилой площадью.
Квартира Аськина была, правда, в довольно запущенном состоянии, родители её не любили заниматься хозяйством, университетская мама ненавидела уборку, но подруги были гостями, и своё снисходительное “фу” держали при себе, тем более и нужно было приезжать ненадолго, обычно отметить какой-то праздник, просто пообщаться, да иногда переночевать – Аська никогда в этом не отказывала. Впрочем, Уля также активно дружила и с её матерью, насколько это было возможно. Она умела найти подход почти к любому нужному ей человеку…
***
Они переволновались, конечно. Да и неизвестно что делать: пропал человек. Ночью. Ушла с биостанции студентка и не вернулась. Как об этом расскажешь. Сами же и проводили.
А она просто сбилась с дороги. Темно же, ничего не видно. Развилки всё-таки есть на дороге, хоть и непонятно, как можно было свернуть и долго идти по очень нехоженной дорожке вместо проторенной тропы, там же коряги, корни, заросли сплошные. Но как-то так, плохо с ориентацией у человека.
А потом ее на самой той непроторенной дорожке встретили ребята местные-деревенские. И вместо того, чтобы испугать дурными намерениями, дружелюбно расспросили про причины ночного путешествия одинокой первокурсницы и проводили до места исхода. Практически вот только что свернули в деревню.
История была потрясающая, но, главное, с хорошим концом. Потому никто подвоха не почувствовал.
***
На первом курсе всех студентов, приехавших на биостанцию, устроенную биофаком Горьковского государственного университете около деревни Старая Пустынь, в месте соединения реки Серёжи и произведенных с её участием нескольких красивейших озёр, окруженных шикарными хвойно-смешанными лесами и поражавших практичеки всех мало-мальски чувствительных к мистической жизни природы людей своим невероятным очарованием, учили плавать и требовали сдачи зачетов по заплыву до буйков и обратно. Озеро Великое было слишком велико для физкультурных опытов, но никого это не смущало, Аська научила подруг плавать так, чтобы не возникало усталости, поначалу просто показав, как можно без движения лежать на воде. И очень быстро и Светлана, и Ульяна, и другие однокурсницы, благодаря этим нехитрым урокам физкультуры на воде, стали плавать не хуже Аськи, и уже решались на дальние и длительные заплывы, поначалу в заливах, а потом и на всё озеро, не зря называемое Великим, оно было ещё и весьма широко.