– Оппа! – сказал Мамаев от неожиданности и продолжил. – Оппа- оппа Америка, Европа.
– А я думал, ты по-другому срифмуешь, – тихо усмехнулся Кобелев. – Всё, да? Сеанс окончен?
– Тоже почувствовал?
– Ага. Серёга тоже так же заканчивал. Резко. Раз, и всё.
– Сила кончилась, – хмыкнул Юрий.
Кобелев поднялся, усевшись на стол.
– Не болит, – сказал он, прислушиваясь к себе и ёрзая на столе.
– Пошли пропарю, – предложил Мамаев.
Парились они долго. Сначала Юрий обрабатывал тело друга сразу двумя дубовыми вениками. Кобелев покряхтывал и постанывал от удовольствия. Потом, после перерыва, веники взял Кобелев и отходил Мамаева так, что тот едва выполз из парилки.
Хорошенько протерев стол водкой, они постелили скатерть, поставили на него самовар, заварник, кружки и плошки с мёдом и начали чаёвничать. Чай, как и коньяк, они любили оба и могли выпить кружки по три. После первой кружки Кобелев сказал:
– Я вот, что тебе, Юра, хотел сказать по Дарькину и Наздратенко.
Мамаев отметил, что назвал он его не Сергей, как Субботина, а по его имени – Юрий.
– Ты в справке упомянул, что чтобы не сгорели в дефолте деньги, и для субсидирования строительство судов, предложил Наздратенко создать свой банк. Так?
– Ну, да! – кивнул головой Юрий.
– То есть, ты не знаешь, что они с Дарькиным уже открыли банк?
– Какой банк? – удивился Мамаев.
– Банк «Приморье». Год назад.
– Где открыли?
– Да, здесь, во Владивостоке. На Светланской, 47.
– В смысле?
– Банк «Приморье», Юра.
– Это их, что ли?
– Их-их, Юра. А ты не в курсе?
Мамаев отрицательно покрутил головой.
– О, бля, – только и смог сказать он.
Кобелев засмеялся.
– Хуже того. Фирма «Ролиз» с девяносто второго года вложилась в строительство шестнадцати новых рыболовных судов. Восемь уже построено и спущено на воду.
– За три года восемь судов? – удивился Мамаев. – Так не бывает.
– Некоторые были заложены ещё в восьмидесятых годах и стояли на заводах недостроенными. Их купили за пол цены.
– Но всё равно, это охрененные деньги. Кто их кредитовал? Какие-то банки?
– Банки не кредитовали. Из собственных средств.
– У них были такие сумасшедшие деньги?! Чтобы достроить суда и компенсировать затраты завода?
– Не-е-е… Всё проще… Они договорились с заводчанами, что те достроят суда. На достройку «Ролиз» дал денег и купил суда в рассрочку за пол цены. Они сдают суда в лизинг рыбакам. «Ролиз» – это же «Российская лизинговая» компания. Рыбаки этими судами ловят рыбу, продают и расплачиваются с «Ролизом». «Ролиз» понемножку возмещает затраты судостроителям. Рассрочка по договорам купли-продажи судов очень большая. Судостроителем хоть бы какие деньги отбить. А если они дотянут до предсказанного тобой дефолта, то и отдавать будет некому.
– Круто! – восхитился Мамаев.
– Интересно то, что фирма «Ролиз» была образованна в девяносто первом году. Словно именно под этот проект. Обанкротить судостроителей, по дешёвке выкупить у них суда и начать на них зарабатывать.
– Круто! – повторил Мамаев. – Я восхищён!
– Ну, да. Я тоже восхищаюсь этими ребятами. Деньги, кстати, московских «товарищей». Часть. А часть – губернаторские.
– А! Кстати! Что за судостроители?! Какие заводы? Не зарубежные?
– Не-е-е… Наши, дальневосточные. Хабаровские заводы, Комсомольские, Камчатская верфь, наши Владивостокские.
– Но, вообще-то, – задумчиво произнёс Мамаев. – Ведь они же спасли заводы. Так бы суда просто сгнили на стапелях. А они работают, ты говоришь?
