Охотник за истребителями. На «Аэрокобре» против асов Люфтваффе - страница 9

После переезда я был настроен на плохой прием со стороны новых одноклассников, думал, что в отдаленном районе и мальчишки будут хулиганистые. Я в то время был нескладный – худой, длинный, конопатый, и побаивался насмешек, но ребята приняли меня доброжелательно. Оказалось, что местные люди жили сплоченней и дружнее, чем в иных центральных районах. Было на этих участках много татар и чеченцев. Татары больше промышляли торговлей, а чеченцы чаще работали на производстве. Много было холостяков, которые жили в общежитии на 69-м участке.

С ближних аулов приезжали чеченцы торговать фруктами, овощами, всем тем, что выращивали в горных местах: лесными грушами, вишней, абрикосами, алычой. Помню, что ведро груш стоило один рубль. Цены на базаре тогда были меньше магазинных на 5–7 % за счет заготовителей, которые поставляли товары в магазины.

В школе учеба шла своим чередом, но зимой 1934–1935 годов приключился большой скандал из-за обложек ученических тетрадок. В то время на обложках часто печатались репродукции картин, к примеру, васнецовские «Три богатыря». Прошел слух, что на этих картинках в завуалированном виде сделаны антисоветские надписи вроде как «долой ВКП(б)» и другие. Учителя срочно стали уничтожать эти обложки. Сколько мы ни рассматривали свои тетрадки, как их ни крутили – ничего крамольного не нашли и пришли к выводу, что кто-то проявляет излишнюю бдительность.

В пятом классе я подружился с Александром Масловым. Семья у Масловых была большая, учился он не ахти как хорошо, но был надежным товарищем. С шестого класса он ушел учиться в ФЗУ, осваивать профессию сварщика, и впоследствии стал мастером высокого класса. Подобной дорогой пошли многие, почти все переростки ушли из школы на самостоятельные заработки. С шестого класса я увлекся радиотехникой. У Александра был старший брат, который раньше занимался радиолюбительством, и у него остались кое-какие детали от радиоприемников; я эти детали стал выменивать и выкупать. Потом, практически одновременно, я увлекся авиамоделизмом, кино и фотографией. Стал в школе отставать по некоторым предметам, особенно по гуманитарным – литературе, истории. Читать надо было много, а времени постоянно не хватало, так как большая его часть уходила на изучение различной технической литературы. Вечерами я пропадал в библиотеке клуба, по физике, химии, математике узнавал больше, чем преподавали в старших классах школы.

Помню, в то время у нас было трудно достать трансформаторное железо. Приходилось рассчитывать и вырезать сердечники для трансформаторов из кровельного железа. Муторное дело, но куда деваться? Занимался я и изучением телевидения. В 1940 году уже проводились пробные передачи на коротких волнах. А какая была радость и сколько удовольствия запустить авиамодель и представить, что ты летчик этого самолета! Жизнь моя была очень интересной и насыщенной.

Братишка мой в школе учился без особого рвения, а вот придя домой, когда я занимался своими увлечениями, чем-либо всегда был готов мне напакостить. Начинает ногами пихать мои поделки, провоцируя меня на ответные действия, потом лезет в драку. Физически он был гораздо слабее меня, но наделся на заступничество мамы, которая, не особо разбираясь в обстановке, всегда вставала на сторону младшего. У матери была какая-то слепая любовь к младшему брату и совсем не было требовательности, она позволяла ему делать все, что он захочет. Если я данные родителями на праздники деньги тратил на покупку разных деталей и материалов, то брат копил их и прятал ото всех, даже замуровывал в стену. Той братской дружбы, о которой я мечтал ранее, у нас не получалось.