– Командор войны Готфрид Лихтенштайн весьма значительная фигура, – задумчиво протянул наёмник, поигрывая щербатой чашкой. Щербатая. Плохая примета. – Это опасная игра, Альфонсо, ему не понравится, если…
– Чтобы никакого «если»! – Да Вега ударил по шаткому столику рыцарской рукой, и кофейное блюдечко взлетело в воздух.
– Я хочу сказать, что в нашем деле риск – главный фактор для расчёта стоимости услуг, – откликнулся Шарп, поймав блюдце в воздухе. – Я не отказываюсь от задания. Если мы сойдёмся в цене, то я готов.
– Сойдёмся! – рыцарь скривился. – Для наёмников так же, как для шасов, главное – деньги, так что мы сойдёмся, наёмник Шарп. И не трусь, Роксана сама сделает всё, чтобы супруг её не поймал, а значит, и ты будешь в безопасности. Она – та ещё штучка… Проклятая кобыла, позор для всей расы! Она и такие, как эта стерва…
Ещё несколько секунд да Вега посылал проклятия в адрес госпожи Лихтенштайн, а Шарп допивал кофе и обмозговывал услышанное.
Связываться с Лихтенштайном и проверять на собственной шкуре слухи о его несдержанности наёмнику категорически не хотелось, но ведь контракт-то они заключат на слежку за Виолицием, а не за женой командора, а значит, с точки зрения Кодекса, он никак не оскорбляет командора. Юридически всё чисто, но взбешённый Лихтенштайн ещё должен вспомнить о Кодексе в тот момент, когда начнёт искать, кого бы порвать в клочья, и в том, что его память сработает должным образом, имелись определённые сомнения… Но при этом не следует забывать об интересах Альфонсо. Вряд ли лейтенанта заботит честь начальника, скорее, он хочет его подсидеть и опорочить, вытащив на свет божий информацию о связи Роксаны с шаловливым концом… С третьей стороны, противостоять шаловливым концам женщины не способны по определению, даже в предельно консервативном обществе Ордена это начали понимать ещё лет триста назад и смотреть на подобные безобразия сквозь пальцы. То есть коллеги по боевому колдовству посмеются над Лихтенштайном, но и только, на карьере командора войны неверность супруги вряд ли скажется…
Или скажется?
От обилия вариантов, интересов и прочей подковёрной политики у наёмника даже голова разболелась, и захотелось ещё кофе.
«И вообще, что за глупости? Почему я нервничаю?! – торжествующе завершил собственные рассуждения Шарп. – Почти все женщины дома Чудь не имеют ни малейшего желания изменять мужьям! Скорее всего, и командорша такая же. Всё это сплетни и россказни самих концов. Вот мужская половина Ордена горазда таскаться за кем придётся, и никаких угрызений совести при этом доблестные рыцари не испытывают. Так что дело, скорее всего, кончится ничем, как и предыдущая моя работа для Альфонсо – пшиком. Да Вега явно параноик, и хотя, конечно, грех брать деньги с убогих, но в данном случае можно сделать исключение».
– И ты себе не представляешь, сколько я готов тебе заплатить, если получу то, что хочу.
– Отчёт? – не понял Шарп.
– Видеоотчёт, – уточнил рыцарь.
– Не понял? – Шарп почувствовал, что многого не учёл, но ещё не понимал, чего именно. – Как это – видеоотчёт?
– Обычный, не магический! – повторил Альфонсо. – Ну, чтобы было снято на обычный телефон или камеру… В общем, как хочешь, только без колдовства. Это обязательно. Мне нужно, чтобы с самого начала всё было чисто в этом отношении. Никакого следа Тайного Города!
«Хочет выдать за случайную съёмку какого-нибудь стрингера или вроде того… – догадался Шарп. – А зачем? Чтобы отвести от себя подозрения. Если командор узнает, что к освещению позора его жены имеет отношение да Вега, в Ордене станет на одного Альфонсо меньше. А так – рыцарь ни при чём… И я тоже. Ну не отважится же наёмник Тайного Города шантажировать жену такой персоны!»
