Дик молча поднял руку, продемонстрировал ладонь с растопыренными пальцами. Ему удалось подсчитать – пять. Пять хлопушек израсходовано, у них их оставалось штук десять. Значит, половина времени уже потрачена. Призрак пока не прекращал охоту, не ослабевал – долго. И вправду, хорошо, что Хантер не было в здании – если б она осталась с ними, он бы набрался сил гораздо раньше.
Хлопок где-то наверху. Похоже, охотнице удалось забросить хлопушку к самому окну. Тяжёлые шаги где-то у них над головами ускорились – призрак был далеко. Точно не мираж, способный проходить сквозь стены – и, соответственно, полы, – а это значило только одно: пора было отсюда сматывать. Пока он дойдёт до лестницы, они уже смогут подобраться к одной из дверей, ведущих на улицу. А там уже и охота кончится, и открыть эту дверь станет возможно.
Обычно пояснять свои действия отряду не приходилось: все рассуждали примерно одинаково, у всех в голове щёлкал примерный таймер времени охоты в зависимости от возможного типа призрака. Но «обычно» отряд состоял из четырёх агентов, пусть молодых – но опытных. У Гейба с Хантер родители были охотниками ещё до того, как было создано специальное подразделение в ФБР. Всё детство нынешние агенты провели в семейном фургончике. Часто подносили старшим охотникам соль, кресты, прочее полезное оборудование. Дик впервые встретился с призраком ещё подростком – а когда при подразделении и Академии была создана специальная школа, поступил именно туда, как и Раш.
Все они, одним словом, понимали, что находятся в опасности, но никто не паниковал.
А вот мальчишка, которого прислали к ним на практику, видимо, был ещё не готов к столь серьёзной работе. Потому что когда Дик, направив луч мигающего фонарика в пол, осторожно потянулся к двери мастерской, стажёр испуганно вцепился в его руку, явно не понимая, что тот собирается сделать. Понимая лишь одно: охотник зачем-то хочет выйти из их укрытия, до которого они с таким трудом добрались.
Дик не удержал равновесия, когда в него вцепились в полутьме чьи-то руки. Он бы упал на ящик с инструментами, мог сильно нашуметь – отчаянно желая этого не допустить, охотник подался вперёд, надеясь легонько толкнуть дверь. Но не удержался – неосторожно наклонился больше необходимого, и дверь распахнулась. Не скрипнула, правда, зато на скорости влетела в груду кастрюль, которые были свалены в углу, и которые агентам чудом удалось осторожно преодолеть.
Раздался грохот. Гейб и Раш подскочили, скрываться больше не было смысла. Призрак определённо это слышал – где-то наверху взорвалась ещё хлопушка, но шум в доме очевидно привлёк внимание больше, чем обманка на улице. Бежать к дверям было бесполезно – они бы просто пошли навстречу мертвецу. Но и оставаться в этой мастерской больше не представлялось возможным. Агенты были в ловушке.
Иного выхода не было. Призрак ещё успевал дойти к ним, и он был в ярости, мог сразу же начать вторую охоту, пусть и короткую. Была вероятность, что кресты сломаются к чёртовой матери, когда он дойдёт до мастерской. Тогда отряд остался бы абсолютно без защиты. Поэтому решение было принято быстро и однозначно: хватило лишь секунды, чтобы переглянуться между собой.
Дик схватил перепуганного стажёра и прижал его к полу. Так порой приходилось поступать с гражданскими, которые могли натворить глупостей, думая, что пытаются спастись. Раш подскочила к двери, дёрнула за собой пса – тот вновь оскалился, готовый, если что, сорваться на врага. Гейб же подхватил с какой-то полки молоток – их ключ к свободе. Во время охоты призраки неведомой силой удерживали двери, окна и все другие возможные выходы запертыми, открыть их голыми руками было невозможно – только выломать. С дверьми это приходилось делать довольно редко, потому как вышибать удерживаемую потусторонними силами дверь занятие бесполезное, долгое, и, что особенно важно, очень шумное. А вот окна становились жертвами охотников довольно часто – разбить стекло намного проще.
