Впрочем, кристаллы постоянно пополнялись, но часто с большим опозданием и устаревшей информацией. Так что еще были шансы узнать мою семейную принадлежность. Лет через …дцать регулярных посещений подземелий Знающих. А если учесть, что лично меня выпускать за ограду дома никто не собирается из-за весьма неординарной внешности… Ну уж нет, на многолетнее тюремное заключение я не согласна! Даже на столь комфортабельное!
А сами высшие оборотни признаваться в своем отцовстве что-то не спешили. Среди них считалось неприличным, хоть и не было запрещено, смешивать свою кровь с человеческой. Подобное потомство они приветствовали только у своих низших.
Я говорю «среди них», потому что ни одна семья меня не приняла. И никогда не примет. Таковы правила. Полукровке, каковой я являлась, для вступления в семью требуется поручитель, коим может быть только один из родителей-Охотящихся.
Как уже говорилось, никто из предполагаемых родичей признаваться в отцовстве не спешил. Хотя, скажи я им, кем являюсь… Есть два варианта развития событий, и наименее вероятный заключается в том, что новенькую с радостью примут в любую семью. Второй, наиболее вероятный: меня с еще большей радостью прикончат. И я не понимаю почему. Павел просто поставил меня перед фактом. Нескольких расплывчатых фраз о незыблемых традициях, моем странном происхождении и каких-то древних предостережениях оказалось для меня недостаточно, и тогда Пьющий кровь просто зло рыкнул: «Потенциальную опасность – уничтожают!»
Вот это оказалось более доходчивым. В принципе я с гордостью могу заявить, что действительно страшна. Особенно в гневе.
Между прочим, знаете, почему Павел не выпускает меня в город? Во-первых, скрывает собственный просчет. Я и выжить-то не должна была после участия в ритуале, не говоря уже о том, чтобы выйти сухой из воды да к тому же так сильно измениться и внутренне и внешне. На мне стоит личная метка Павла, по которой легко можно определить «автора» ошибки и принять меры к ее исправлению… Во-вторых, я до сих пор не знаю правил поведения в большом городе. Там я была царицей, а здесь – скорее нелюбимая падчерица. Могу оскорбить кого-нибудь непреднамеренно, и Павел заполучит еще одного кровного врага. И в-третьих, я не имею официального статуса. А это значит, что любой другой нелюдь имеет право попытаться уничтожить меня, если зайду на его территорию. Или просто ни за что, под хорошее настроение. Фактически я абсолютно бесправна и жива только потому, что таково желание вампира.
Вот какой заботливый у меня хозяин. И это меня бесит!
Жером, надо сказать, не просто так сюда пришел. Недовольно морща прекрасное лицо, он выслушал краткий пересказ наших приключений и, небрежно откинувшись в кресле, спросил:
– И что ты от меня хочешь?
– Жеро-ом! – укоризненно протянул Павел, ходя туда-сюда вдоль гостиной. – Посмотри на нее. И повнимательнее.
И альв посмотрел. Я, щелкнув когтями, ласково ему улыбнулась. А что такого? Мы же друзья.
– Хм, намекаешь на то, что нужна иллюзия?
– Догадливый!
Так-так, что за иллюзия? Подобравшись, я подалась вперед, внимательно следя за странным диалогом.
– И, наверное, плотную?
– Было бы неплохо.
– Да еще с эффектом полного осязания?
– И защитой от поиска, – небрежно продолжил Пьющий кровь, отодвигая штору и морщась от солнечных лучей, падающих на его бледное лицо.
– По стандартной таксе это будет стоить…
