Охрана власти в уголовном праве России (de lege lata и de lege ferenda) - страница 9

. Уголовный закон охраняет лишь деятельность, не противоречащую закону. Следовательно, судьи как таковые не могут признаваться потерпевшими в рассматриваемом преступлении, посягательство на их жизнь в зависимости от целей и мотивов деяния охватывается ст. 105 или 295 УК РФ. Государственной деятельностью занимаются лишь руководители высших судебных органов страны и судов субъектов Российской Федерации, в частности, определяя судебную политику, например, в сфере гражданского (арбитражного) или уголовного судопроизводства. Посягательство на их жизнь в связи с данной деятельностью подпадает под признаки преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ.

Противоречивые суждения высказаны в литературе относительно признания потерпевшим государственного или общественного деятеля зарубежных стран. Так, одни авторы утверждают, что «объектом рассматриваемого преступления может быть и жизнь иностранного государственного или общественного деятеля в связи с его государственной или общественной деятельностью, направленной на укрепление дружеских связей и отношений России с ее субъектами»[83]. Другие, наоборот, полагают «… целесообразным включить в УК РФ специальную статью об ответственности за посягательство на жизнь государственного деятеля иностранного государства»[84], тем самым считая, что указанная категория лиц не охраняется нормой, предусмотренной ст. 277 УК РФ.

По нашему же мнению, обе позиции необоснованны. Посягательство на жизнь иностранного государственного или общественного деятеля не затрагивает основы конституционного строя и безопасности Российской Федерации, а направлено на мир и безопасность человечества. Именно поэтому законодатель, во-первых, уже предусмотрел уголовную ответственность за нападение на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой (ст. 360 УК РФ), во-вторых, включил соответствующую норму в гл. 34 разд. XII «Преступления против мира и безопасности человечества» УК РФ. Авторами, предлагающими дополнить УК РФ соответствующей нормой, эти обстоятельства, к сожалению, не учитываются. Так, формулируя проект ст. 277^>2 УК РФ, А. В. Седых указывает: «Убийство представителя иностранного государства, совершенное в целях прекращения его деятельности или осложнения международных отношений…»[85]

Объективная сторона преступления характеризуется посягательством на жизнь государственного или общественного деятеля. Термин «посягательство» вместо веками устоявшегося понятия убийства впервые использовано в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1962 г.[86], в соответствии с которым Уголовный кодекс РСФСР дополнен ст. 191^>2, предусматривающей ответственность за посягательство на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их служебной или общественной деятельностью по охране общественного порядка[87]. Такой шаг законодателя в теории уголовного права вызвал целую дискуссию, суть которой сводится к двум основным моментам: во-первых, что понимать под посягательством на жизнь; во-вторых, обоснованность применения самого термина. По этому поводу Я. М. Брайнин даже заметил: «Неопределенность термина “посягательство”… породила целую литературу… вопроса»[88].

Одна группа ученых исходит из буквального значения слова «посягательство», означающего попытку (незаконную или осуждаемую) сделать что-нибудь, распорядиться чем-нибудь, получить что-нибудь