– Господа! – поразилась Берг. – Это же мой знакомый чекист…
– Желаете лично вести переговоры? – усмехнулся капитан. – Господа, отойдите от окон! Разговаривать буду я.
Парень постоял у ворот, затем, убедившись, что платок на штыке был понят правильно, осмелел и подошел поближе.
– Эй, в доме! – крикнул он. – Покажитесь, стрелять не будем!
Арцеулов подошел к окну, став так, чтобы не искушать судьбу – поближе к стене.
– Говорите!
Парень покрутил головой, затем поправил черную мохнатую шапку. Лицо его внезапно стало суровым:
– Значит, так, контра! От имени власти пролетариата предлагаю сдаться. Всем сохраним жизнь, а кто лично не участвовал в войне, будет отпущен на свободу!
– Всем? – переспросил Арцеулов.
– Чего, мало? – возмутился парламентер. – А нет – так руководствуясь революционной законностью, чердынь-калуга! Слышите, беляки – всем жизнь будет!
– И мне? – заинтересовался Ростислав.
– А ты кто таков будешь?
– Капитан Арцеулов!
– А ты покажись, Арцеулов! – помолчав секунду, предложил парень.
– Не надо, Ростислав Александрович, – быстро проговорила Берг, но капитан улыбнулся и встал так, чтобы его увидели снизу. Глаза парня сузились, он тоже улыбнулся и ощерил зубы:
– Я тебя запомнил, Арцеулов! Сдашься – ой, повезет тебе! Я большевистского слова не ломаю. А иначе лично заколю, гада!..
– У вас все? – осведомился Ростислав. – Уходите, через минуту будем стрелять.
– Бывай, контра! До скорого! – бросил парень и повернулся. Внезапно Берг подбежала к окну и, прежде чем капитан успел ее остановить, крикнула:
– Степан! Спасибо за кошку! Приглядите за ней…
Договорить девушка не успела – Арцеулов оттащил ее назад. Парень дернулся, быстро оглянулся, но, никого не увидев в окне, растерянно потоптался, а затем быстро зашагал к калитке.
– Вы что, Наталья Федоровна! – возмутился Арцеулов. – Да здесь же и тридцати саженей нет! Вас же за милую душу могли уложить!
– А вы сами? – отпарировала девушка. – И кроме того, он присмотрит за кошкой, если что…
– Полно, полно, – вмешался Семирадский. – Сей папуас и вправду недурен. Если его почистить, научить пользоваться зубной щеткой…
Профессор не успел изложить свой план перевоспитания папуаса. Послышались шаги, и в комнату вбежал Семен Богораз. Молодой ученый был весь в пыли и цементной крошке, даже в волосах белели кусочки штукатурки.
– Семен Аскольдович, да что с вами? – поразился профессор.
Вместо ответа Богораз надрывно закашлялся.
– Ужасно, господа! Не выношу физической работы! У меня бронхит, а там столько пыли…
– Нашли? – самым невежливым образом прервал его капитан.
– Не знаю… Там какая-то дыра, господин полковник пытается сейчас ее расширить…
– О чем вы, Семен? – обомлела Берг.
– В подвале может быть подземный ход, – быстро пояснил Арцеулов. – Наша помощь нужна?
– Нет, спасибо, – помотал головой Богораз. – У меня, конечно, бронхит, и, вообще, это не занятие для ученого… Скажите, сколько у нас еще времени?
Все переглянулись.
– Мало, – решил Арцеулов. – Господин профессор, Наталья Федоровна, оденьтесь и идите в подвал. Как только пробьете вход, зовите нас с поручиком…
– Ни за что, батенька! – возмутился Семирадский. – За кого вы меня принимаете? И вообще, у меня наше главное оружие…
– Они обходят дом! – послышался голос Казим-бека. Капитан выглянул в окно – вдоль улицы выстраивалась цепь солдат в сером с винтовками наперевес.
– Все вниз! – рявкнул Арцеулов, бросаясь к пулемету, и в ту же секунду послышался звон бьющихся стекол – первые пули влетели в комнату.
