– Господин, – робко пролепетал гном, – позволите ли задать вам вопрос?
– Конечно, – снисходительно кивнул Рэвендел.
– Я вижу в вас сильный магический потенциал. – Круф решил начать издалека. – В руках столь могущественного волшебника, как вы, любой механизм быстро придет в негодность, ведь всем известно, как магия и наука взаимодействуют одна с другой, единственное исключение – Кукловоды и их марионетки. – Гном замолчал.
– Продолжайте, не бойтесь.
– Даже если бы вам удалось где-нибудь купить Изначальное сердце, вы не смогли бы вынести его из лавки в целости. Вокруг вас столь мощная аура, что я, признаться, сильно беспокоюсь о сохранности моего товара. Но в то же время вы хотите купить самый хрупкий и дорогостоящий компонент для создания марионетки. Не защищенное даром Кукловода сердце остановится, едва коснувшись ваших рук. Так могу ли я…
– Вы первый из своих коллег, кто осмелился сказать мне подобное. Не беспокойтесь, я ничего не трогал здесь, – неожиданно Алан Рэвендел рассмеялся, а его желтоглазый спутник позволил себе легкую ухмылку. – Что ж, по крайней мере, я услышал то, что хотел. – Алан кивнул своему дворецкому, и тот положил на прилавок десять золотых, аккуратно сложенных в столбик. – Это вам на восстановление вашего товара, если что-то пришло в негодность, надеюсь, хватит?
– К-конечно, благородный господин, благодарю вас за щедрость! – Круф склонился в глубоком поклоне. Денег, оставленных Рэвенделом, с избытком хватит на восстановление товара после нашествия всех волшебников Нэрфиса. Литеркниц даже не был расстроен тем, что Цепной пес не дослушал его вопроса. Как говорится: меньше знаешь – крепче спишь. Если Алан Рэвендел ничего не сказал, значит, и он выспрашивать не станет.
– И еще: я заберу вот это, – Алан взял с полки легкую пистоль, – не возражаете?
– Вы оказываете мне честь, господин. – Гном склонился еще сильнее, уставившись на свои все еще дрожащие колени.
Только когда хлопнула дверь, Литеркниц позволил себе выпрямиться. Первый раз в жизни он общался с Аланом Рэвенделом, но что-то подсказывало гному, что не в последний. Подобная перспектива Круфа абсолютно не радовала.
– Везде одно и то же, – желтоглазый мужчина вначале пропустил Алана вперед, а затем вышел сам, аккуратно закрыв за собой резную дверь лавки.
Ночной воздух Нэрфиса, наполненный свежестью и сыростью, вмиг окутал вышедших из помещения мужчин. Одна за другой, звезды зажигались над высокими, покрытыми черепицей крышами, робко выглядывая из-за темных туч. А фонари, в изобилии расставленные по всему кварталу Механиков, наоборот, начали испуганно мерцать, реагируя на присутствие волшебника. Света становилось все меньше и меньше, и тьма, подобно живому существу, тянулась к Алану, будто ожидала ласки, а он словно сливался с ней.
– Однако я более чем уверен, никто из них не лгал нам. – Вдохнув полной грудью, Алан сделал несколько шагов вперед, и фонарь, оказавшийся рядом с ним, почти погас. Тускло и осторожно мерцая, словно боясь побеспокоить мага, он не разгонял сгущающийся сумрак. Ночные тени в мгновение ока оплели Рэвендела, заключив его в ледяные объятия.
– Они боятся вас, – пожал плечами Винсент, наблюдая, как Рэвендел вертит в руках только что купленную пистоль. – Решили попрактиковаться в стрельбе, господин? – Дворецкий встал на краю тротуара, в самом освещенном месте, всматриваясь в даль.
