Миха поднял над головой серп, а Иван тут же отыскал поломанный молоток и завершил композицию советского соцреализма, приколачивая к горбылям калитки советскую геральдику серпа и молота обухом старого топора. Затем, сосед сгонял в свой сарайчик и появился с банками старой краски, которую всё же, удалось разбавить бензином и разболтать. И они с усердием принялись за покраску калитки, намотав ветошь на палки, отвлекаясь на перекуры и пополняя стаканы. В завершение, сосед остатками грязно-жёлтого цвета из другой банки прошёлся по композиции и она засияла. Оба остались довольны и продолжили празднование, переходящее уже на дощатые половицы сарая.
Здесь их поверженные тела и взяли на следующее утро, в тот самый День Победы.
Иван Потапов и его сосед Миха были признаны виновными в разжигании коммунистической идеологии во всех сферах жизни общества Непроходимые Грязи. Попутно, они были объявлены диверсантами и обвинены в шпионаже в пользу, то ли Запада, то ли соседней Украины, остатки которой ещё существовали на карте…
Иван Потапов с похмелья плохо соображал, но уши уловили, а башка запомнила лишь одну зловещую фразу: «вражеская рука». Иван стал «левой вражеской рукой», а Миха, как идейный вдохновитель – «правой рукой». И оба схлопотали пожизненное заключение. В принципе, пожизненное лишение свободы означает, что заключённый проведёт остаток своей жизни в тюрьме. Однако, после 25 лет лишения свободы может быть дана амнистия. Но Иван на это уже и не рассчитывал…
И не жизнь у него пошла, а сплошная… песня… Да, именно песня, которая ему помогала по жизни. Стал Иван мытарить, как бедняга каторжанин в жалостливом куплете…
По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах…
Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…
Или как в другом, слегка бодрящем куплете…
Лесоповал! Этап идет до тупика и до упора!
Лесоповал! Кругом – тайга, она у нас за прокурора!
Трудовой лагерь по перевоспитанию в патриота, имени Александра Исаевича Солженицына – российского писателя, драматурга, общественного и политического деятеля, где отбывал своё наказание Иван Потапов или просто, Потап, ошеломлял своей политической грандиозностью, патриотическим порывом и, тоже, задушевным песнопением…
По выходным дням все одевали чистые белые сорочки и пели новый официальный государственный гимн Российской империи: «Боже, Царя храни!». А лагерный священнослужитель давал наставления подзатыльниками, мощным басом вытягивая:
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу, на славу нам!
А строевая отрядная песня, вообще, запала в душу Потапа. Двигаться нужно было не очень быстро, без суеты, и не очень медленно, но уверенно. Очень было по душе сидеть в таком заведении…
Как упоительны в России вечера!
Балы, красавицы, лакеи, юнкера!
И вальсы Шуберта, и хруст французской булки.
Любовь, шампанское, закаты, переулки,
Как упоительны в России вечера!
Потап усердно горланил до хрипоты, начальство его признало истинным патриотом с духовными скрепами. И зауважало.
А на свободных просторах, некогда великого государства, отображалась иная правда жизни убогим разрушительным реализмом… Сообщалось, что страна никак не может восстановиться после разрушительного нашествия несметных орд татаро-монголов… Освободиться от их ига не представлялось никакой возможности.
Закрывались заводы и фабрики. Опустошались огромные территории… Страна превращалась в целину… и, даже, срывался асфальт с магистралей и тротуаров, дабы высвободить землю под пахоту. Вот так и становилась, некогда индустриальная держава, аграрной Окраиной Европы…
