Окруженец - страница 20

– Что у вас там случилось, что за разговоры?

– А дела вот такие! Люди уже про тебя все знают, здесь же деревня, ничего не скроешь.

– Ну, и что?

– А то, Витенька, что уходить тебе надо. Потому, что боятся люди и за себя, и за деревню. Сегодня-то промолчали, а что дальше будет, неизвестно. У кого-нибудь язык развяжется, что тогда? В общем, просят тебя люди уйти, вот так-то! Сегодня переночуешь, и все!

– Конечно, Оленька, конечно. Не буду же я людей под монастырь подводить.

Она обняла меня и вдруг разрыдалась:

– Не хочу я, чтобы ты уходил.

Я снова погладил ее по голове:

– Нет, это правильно, я должен уйти.

Ольга вдруг прижалась ко мне всем телом и затихла. Тут я заметил в окно, что возвращаются пацаны, осторожно отстранил Ольгу и вышел в сени:

– Вот что, ребята, разговор есть.

Они остановились, вопросительно глядя на меня, а я продолжил:

– Значит, так! Завтра я ухожу, а ваша задача на сегодня будет такая. Когда стемнеет, дойдете до полицая Осипа, и пусть он мне принесет винтовку брата своего, Архипа. И патронов, сколько есть. Понятно? Выполнять!

Пацаны вытянулись в струнку:

– Так точно, товарищ командир!

Я потрепал их по головам и пошел в сарай, чтобы обдумать, что мне делать дальше. Улегся на сено и прикрыл глаза. Да, конечно, удобно устроился лейтенант Герасимов! И крыша над головой, и жратва с выпивкой, и баба под боком, и опасности почти никакой. Живи, да радуйся! Вот только от присяги меня никто не освобождал, и гнать врага с родной земли все равно придется. Как ни крути, но это моя обязанность и мой долг, и с этим я полностью согласен. Мне просто погано видеть эти сытые рожи и то, что они распоряжаются здесь, как у себя дома, где-нибудь в Баварии или в Саксонии. Мне вспомнился сегодняшний «лектор» с выпученными глазами. Ничего, у вас глаза еще не так вылезут, когда погоним мы вас отсюда поганой метлой. Здесь еще Наполеон горе мыкал!

Я принял решение и задремал, но задремал чутко. И когда скрипнула дверь сарая, автомат был уже у меня в руках. Но это пришла Ольга:

– Витя, Осип пришел.

– Хорошо, Оля, давай его сюда.

Полицай осторожно зашел, присмотрелся и протянул мне винтовку:

– Вот, принес.

– Молодец, патроны давай!

– Сейчас.

И он выложил три обоймы.

– А теперь присаживайся, поговорим.

Осип нашел себе местечко и угнездился.

– Немцев много на станции?

– Не очень, человек пятьдесят.

– А полицаев твоих сколько?

Он даже как-то обиделся:

– Почему это моих? Я же за вас головой рискую.

– Ну, ладно, извини!

– Точно не знаю, сколько их там. То приходят, то уходят. Наверное, рыл двадцать – двадцать пять наберется.

– Теперь дальше, какие охраняемые объекты там имеются?

– Ну, сам вокзал, он каменный, там у них и комендатура, и казарма. Еще у стрелки пост, у водонапорной башни. Ну, и пленных охраняют. И еще патрули ходят. Больше не знаю.

– А пленных, сколько солдат охраняют?

– Двое. Там же амбар тоже каменный, да и двери крепкие.

– Хорошо, пойдем дальше. Лупоглазый этот, кто такой?

– Сам комендант.

– Живет где?

– Живет на вокзале, там у него комната.

Я замолчал, обдумывая поступившую информацию. Потом отправил полицая домой. Да, силенок-то у меня маловато, но на моей стороне внезапность. Это все так, но нужно еще оружие, и его надо где-то добывать. И искать его придется в стороне от станции. Пусть там пока все будет тихо и спокойно, как на кладбище. Вот это сказал, так сказал! Хорошо. Что чувство юмора у меня еще не совсем пропало. Значит, поживем! Так лежал я и размышлял, но все равно ждал появления Ольги. И она пришла! И была еще одна чудесная ночь! Все это я запомню надолго.