– Ну что, готов соображать?
– Дай мне, пожалуйста, тоже воды, – сказал я, – те пару литров, что у меня тут стояли в графине, когда очнулся, я уже осушил.
– Готов, – сказал я после того как жадно выпил любезно поданную мне новую бутылку воды.
Сокол продолжал смотреть на меня, сохраняя и позицию, и позу с наклоном головы.
– Ну, так рассказывай, – сказала мастер Е и как-то хитро улыбнулась.
– Может, сначала всё же про клоунский нос? И вообще, откуда ты… – не унимался я, но по её выражению лица мне сразу стало понятно, что это придется отложить на потом.
– Что рассказывать? То что было вчера? Я приехал в отель и решил выпить вина, – начал я.
– Просто решил выпить вина? – ехидно спросила она.
– Ну, не просто, – мне захотелось расслабиться, – виновато сказал я, косясь на сокола.
– Мне казалось, ты уехал от меня очень даже расслабленный, довольный, и даже сытый, – заявила Елена.
– Да, но у меня порвался рюкзак из – за бананов, и я очень расстроился, – грустно проговорил я.
– Я так и знала, что нейтрализация бананов тебе может немного аукнуться, – сказала волшебница, хохоча. – Что же было дальше?
– Я захотел поднять настроение по-итальянски и заодно попробовать местное вино, – продолжил я. – И потом мне стало невыносимо плохо.
– Ну, виноград у нас тут свой и правда вкусный, ваш итальянский и рядом не стоял. Однако это не отменяет точно такого же вреда от алкоголя, и я скорее имею в виду свежий виноград, а не вино, – сказала она.
Сокол повернул голову на другой бок.
– Угощайся, – сказала она, протянув мне откуда-то вытащенную ветку с виноградом, – правда, вкуснее чем вино?
– Правда, – сказал я, жуя с полным ртом винограда. – Но желание поглотить его было столь велико, что я не мог ему противостоять.
– Твое ли было это желание? – снова ехидно спросила она.
Я обратил внимание, что сокол в этот момент, сидя на той же ветке, начал как бы постукивать о нее одним пальчиком своей лапки, но звука, разумеется, не было.
– Не знаю, – проворчал я, начиная испытывать желание капризничать. – Мне кажется я так сильно этого хотел, что ничто не могло мне помешать, всё как-то получалось само собой.
– Уверен, что так уж всё гладко получалось? – возразила она. – Хочешь сказать, что мир не давал тебе знаки?
– А что, обязательно должны быть знаки, если собираешься употребить что-то вредное?
– Нет, конечно. Иначе бы люди, узнав о знаках, специально использовали бы их отсутствие как оправдание для пьяного угара. И даже при их присутствии переиначивали бы всё так, словно их нет, – заявила она, сделав паузу и скорчив хитрую гримасу. – Точнее, им бы в этом помогали.
Елена и сокол переглянулись.
– Однако, конкретно в твоем случае, вчера знаки обязательно имели место быть. И ты их не мог не заметить. Другой вопрос, осознал ли ты их, – сказала она и кинула в меня виноградинкой.
Я начал вспоминать, параллельно жуя виноград и размышляя. Сокол все так же цокал пальчиком о ветку, словно ожидая от меня защиты диссертации, отчего становилось не по себе. Вдруг вспомнил, как прямо передо мной неизвестно каким образом треснула одна из бутылок, и я не смог заказать вторую. Я сразу же рассказал об этом и предположил, что это был знак, что не стоило пить вторую бутылку.
– Верно. Только вот это был знак, что не стоит пить и первую, – ответила Елена.
– Но почему же тогда она тоже не треснула, и вообще, почему в твоем мире вообще есть вино, раз это так нехорошо? – возразил я и нахмурился.
