– Отоспаться в таком состоянии? Шутишь?
– Ты же понимаешь, под «отоспимся» я в первую очередь имела в виду «все обдумаем». Сегодня на нас обоих свалилось слишком много.
– Я не смогу заснуть. Утром голова будет не свежей, а никакой.
– Поверь, чертог поможет тебе справиться с нервами и волнением, утром ты будешь готов на любые подвиги.
Знала бы она, о каких подвигах мне мечтается. Я попросил:
– Давай поговорим еще. Расскажи, как ты стала хозяйкой чертога.
– Он перешел ко мне по наследству, в прямом смысле, от папы. Мои папа и мама поженились сразу после окончания школы, у них родилась я. Родители мамы были против брака, они считали папу никудышным бесперспективным мечтателем, который ничего не добьется в жизни. Когда к нам в гости приезжали мамины мама и папа, в доме звучали слова, которых я, маленькая, не понимала: маниловщина, обломовщина… В то время мой папа действительно был таким. Он постоянно мечтал: «А вот бы все летали, куда захотели…», «А вот бы люди не болели, а выбитые зубы и оторванные пальцы отрастали…», «А как хорошо в нужный момент оказаться невидимым…» Окружающие принимали его за блаженного, а он не мог сказать правду – держал слово. Слово, которое он дал своему дедушке – моему, соответственно, прадедушке. Впрочем, однажды я слышала, как он вроде бы в шутку говорил, что дедушка у него настоящий волшебник.
Я перебил:
– Кстати, вспомнил. Однажды, когда среди сокурсников зашел разговор о родителях, ты сказала: «Вы будете смеяться, но мой папа – волшебник». И все над тобой посмеялись.
– Кроме тебя.
– Но я тоже не поверил. В такое невозможно поверить.
– Теперь веришь?
– Теперь я сам стал волшебником. Это лучшая работа на свете.
– И папа так говорил. Но еще до того, как чертог перешел к нему, мама ушла к другому мужчине. Меня она, конечно, забрала с собой. Мне в то время было четыре года. У меня появился отчим, видеться с папой мне запрещали – развод прошел со скандалами, отношения искрили, папа ругал маму, мама – папу. Несколько лет я ничего не знала о своем папе, а на мой одиннадцатый день рождения в окне вспыхнуло неземное сияние… Это был лучший день в моей жизни. За ночь мы с папой побывали на Северном полюсе и на экваторе, купались в теплом океане и глядели на мир с высоты заснеженных вершин. Папа рассказал мне непредставимую правду о себе и моем прадедушке и тоже взял слово никому об этом не говорить – все равно не поверят, а он, если я проболтаюсь, больше не прилетит. На таких условиях любой будет держать язык за зубами, даже ребенок.
– Но ты же проговорилась?
– В ничего не значащем разговоре назвала папу волшебником? Я не раскрыла никаких деталей. Мне, естественно, никто не поверил. А он и без того больше не прилетал. Твой папа умеет показывать фокусы?
– Ну, кое-что…
– Значит, он тоже волшебник. Если переодевался на Новый год Дедом Морозом – тоже. И если устраивал сюрпризы. И если дарил подарки, о которых ты мечтал. И…
– Почему твой прадед отдал чертог?
Эля вздохнула.
– Чертог – это большие обязанности. Я ни разу не видела Пантелеймона Лаврентьевича, так звали прадедушку. Только на старых фотографиях. Он ни с кем не общался, кроме папы. Все думали, что прадедушка давно умер. Он устал и пусть даже выглядел, по словам папы, очень молодо, захотел нормальной жизни и смерти.
– Чертог дает бессмертие?!
– Здоровье и некоторое долголетие, не больше. Папа рассказывал о прадедушке мало.
