Ольга. Уроки престольного перволетья - страница 25

Царство обров было сокрушено соседями и восставшими данниками25. Сгинули как обры – сиречь, без следа. Слыхала, княжна, поди, такую присказку. Освободившиеся от власти обров народы свои державы устроили: болгары на Нижнем Дунае, моравы на Среднем и на реке Мораве. Русь перешла Карпаты и поселилась с этой стороны гор. Поляне, уличи, древляне, волыняне, лендзяне и хорваты – все народы от Днепра до Карпат – данниками руси сделались, и князя русского и наследников его своими правителями признали. По подобию обров и хазар самый главный правитель Червонных земель, сидевший на престоле в граде Стольно26, называл себя не князем, а каганом.

По реке Днестр и Греческому морю русь ходила в Царьград, а через пролив между Таврией и Тмутараканью в Сурожское море поднималась, через хазар на Хвалынь добиралась. Князь Волдимир Стольный крещенье греческое принял, как и болгарский, и моравский князья.

Главные грады Руси в Червонных Землях были, а Киев всего лишь околицей считался. И ныне Стольно и Плеснеск – самые большие грады во всех славянских землях. А есть ещё Сольско – в округе которого добывают соль. Стольно – ранее всем градам град был, но ныне второй после Плеснеска. Наследников мужеского рода у князя Волдимира Стольного не осталось, и первенство к другой княжеской ветви перешло, той, которая в Плеснеске правила. Плеснеск стоит на перекрёстке всех пеших и речных торговых путей. Через карпатские перевалы дороги из Плеснеска ведут к уграм27, моравам и немцам. А речные пути соединяют с варягами, болгарами, греками, Киевом. По Висле и Верхнему Бугу варяги прибывали на Русь и нанимались к здешним князьям в дружины, русь их ровней себе не считала, служивым людом числила, не более, и даже тех, которых наместниками в иные русские грады посадила, подобно Аскольду в Киеве.

Вот потому князя нашего Игоря – и древляне, и уличи, и лендзяне пришлым варягом считали, захватчиком, на престол русский посягнувшим. Хотя это не так. Игорь Рюрикович – тоже князь рода русского. Новгородские волхвы знают преданья о том, что до того, как прийти на Дунай, народ крови с русью единый жил между Вислой и Одрой. Волхв Избора родство Игорева прадеда по матери Гостомысла с древним русским князем Волдимиром28 установил через все колена. Он великий воин был. Его наследники ранее карпатских русов из-под руки обров освободились, вернулись в исконные свои грады на Варяжском море – Велиград, Старград и на остров Руян. Там и правили. Из Велиграда род Гостомысла происходил. Так что князья, что в Старграде и Велиграде, что в Стольно, Плеснеске и Сольско – все русской крови. Да и моравы, сдаётся мне, от того же рода, что и русь. У них даже и главные грады называются, как у варягов, – Стар да Велик29.

– Выходит, и я – русской крови? Мой дед, Стемид, тоже в родстве с князьями Велиградскими? – Ольга изумлённо распахнула глаза.

– И ты, княжна, разумеется, – улыбнулся Асмуд. – Сам-то я не знаю-не ведаю, но иные люди думают, что русь – это не просто прозвание племени, потому как и молвь, и боги руси те же, что и у прочих племён славянских. Исстари русь – это люди знатного рода. Поля не пашут, жита не сеют, живут лишь войной и правят. Им дозволено убивать беззаконников, но должно защищать живущих по правде. Они носят плащи червонного и рудного сукна… Ведь красный – священный для руси цвет. Русь – племя гордое, склоняет головы лишь пред богами; их наставлениям, мудрыми старцами истолкованным, единственно внемлет… Вот от того и повелось стремление прочих народов прозваться гордым именем славного племени. Но мнится мне, чтобы стать частью руси, одной крови мало, нужен дух – отважный и деятельный… И разве не таков наш князь? Или твой батюшка? Или твой слуга покорный? Или ты сама? – прервав свою вдохновенную речь, Асмуд вновь улыбнулся, значительно помолчал и продолжил. – Все мы – русь. И недаром для греков едины грозные «росы» или «русиос», что в Киеве, что в Стольно. И для латинян. Но вот незадача – местный люд равно варягов чужаками числит. А Олег-младший – он-то сын моравской княжны. Недаром Моровлянином прозван. Русские и моравские князья друг друга ровнями считали, роднились меж собой. Дед Олега Моровлянина по матери, княжич Предслав, – сын князя Святополка Моравского, а бабка, жена Предслава, – дочь князя Волдимира Стольного. Методия, супружница Моровлянина, – тоже дочь русского князя Тудора, но не из Стольно, а из Плеснеска. По разумению местного люда, наследники Олега Моровлянина и Методии, как потомки знатных русов и моравов, прав на Киевский стол имеют больше, нежели сын северного князя Рюрика. Наш Игорь устроил бы князей Червонных в наместниках Киева, но отнюдь не первым князем среди прочих, которым является ныне.