Годы шли, мальчик взрослел. Мало-помалу Дальвет давал ему всё более сложные задания и обучал новым премудростям.
Время от времени к ним приходили крестьяне, чтобы задобрить человека-ворона Ямореастэбильтера и просить о помощи. Среди них нередко бывали и гости из соседних деревень. Обычно поездки в другие населённые пункты были приключениями для юноши, но больше всего ему запомнилась одна, в каком-то смысле перевернувшая всю его жизнь, если не считать раннее детство по ту сторону реки Силаны.
Случилось это ранней весной, когда снег только начал освобождать сонную землю из своих холодных оков. Где-то к полудню в дверь домика постучались. Дальвет готовил снадобье, которое ему заказал местный пастух, и не слышал, поэтому Ульрих отворил дверь, тем более что это входило в его обязанности.
На пороге столпилась небольшая группа людей с крайне обеспокоенными лицами. Впереди стоял относительно пожилой мужчина, одетый в кожаную куртку с меховым воротником, а значит, он был не простым крестьянином. Как выяснилось позже, это был глава Унтерфельсена. Его свита была одета гораздо попроще. Седовласый мужчина сказал:
– Мы к жрецу. Можно ли с ним поговорить?
– Он сейчас немного занят, но вы, в принципе, можете поведать о своей проблеме мне. Я его ученик и уже немало чему научился за долгие годы.
– Во-первых, с чего ты, мальчик, взял, что нас привела сюда именно проблема?
– У вас всех очень встревоженный вид. Да и к тому же к нам приходят, как правило, именно за помощью.
– Ну ладно, всё верно, тогда слушай. Страшная беда вынудила нас прибегнуть к крайним мерам, и, боюсь, тянуть больше нет времени.
С Ульрихом говорил только седовласый, а остальные лишь изредка кивали и поддакивали его словам.
– Наше дело не терпит отлагательства, так что будь добр, милый мальчик, позвать своего учителя. Мы очень щедро заплатим, нам и так уже приходится платить непомерную цену.
Мужчина достал из-за пазухи достаточно увесистый мешочек с драгоценностями и сказал, что они собирали это всей деревней и готовы добавить ещё столько же, а быть может, и больше, лишь бы только Дальвет им помог. Ульрих отступил от дверного проёма глубже в комнату и пригласил жестом гостей войти, а затем окликнул старика из подвала, где тот устроил некое подобие алхимической лаборатории. Спустя несколько минут, запыхавшись от подъёма по лестнице, появился тучный хозяин дома и окинул прибывших пристальным взглядом.
– Ганс? Что на этот раз? Помнится, последний раз ты приходил ко мне много лет назад. Если не ошибаюсь, вас тогда третировала ведьма.
Седовласый мужчина только открыл рот, чтобы ответить, но жрец его тут же перебил:
– Насколько я помню, у той ведьмы символом была птица, держащая в клюве месяц, и вы её забили камнями, после чего сожгли.
– Да, так всё и было. Крестьяне до сих пор тебе очень благодарны, но в этот раз произошло нечто более ужасное. Ещё с зимы стали пропадать жители нашей деревни: охотники, собиратели хвороста и прочие люди, ушедшие в лес – и никто из них не возвращался. Потом ненадолго всё утихло, и мы наивно понадеялись, что проблема решилась сама собой. Но несколько недель назад всё повторилось, – печально произнес Ганс, на секунду запнувшись. – Мы послали гонца к наместнику в Айнберг, запросив воинов, поскольку не знали, с чем имеем дело. Но вестей ни от наместника, ни от гонца до сих пор нет, а у нас даже нет уверенности, что наше прошение было доставлено адресату, хотя и не исключено, что гонец просто струсил и сбежал в безопасное место. Первым делом мы подумали, что в окрестностях появился шатун, так как началось всё-таки ещё зимой.
