Как будто в ответ на мысли богини, из-за розового куста вынырнула сама Артемис.
– С добрым утром, Исмем. Ты уже здесь! Тоже любишь рано вставать?
– С добрым утром, Артемис, – улыбнулась ей Афина. – Да, люблю подниматься с восходом солнца, в это время вокруг так спокойно…
– … Нет криков, спешки, суеты. Только ты и просыпающийся мир, – подхватила девушка.
– Да, все именно так. Правда, здесь оказалось шумновато, не то, что у нас. – Помолчав, Афина сказала: – Мы благодарны за ваше гостеприимство, Артемис, но нам пора отправляться в путь. Пойду, разбужу Агейп. А то мы так до вечера не уедем.
Артемис, помявшись несколько мгновений, подошла к ней и присела рядом.
– Знаешь… У меня возникло непонятное ощущение. Возможно, это прозвучит странно, но… Такое чувство, что между нами есть какая-то связь. Я не хочу, чтобы вы уезжали. Может, останетесь здесь хотя бы до конца празднеств?
– А как же Клеарх и Феодосия? Они не будут против? – спросила Афина, слегка нахмурившись, но внутренне ликуя.
– Нет, что ты! Мы чтим заветы Зевса и всегда рады гостям. К тому же, вы им тоже очень понравились. Мы были бы рады продолжить наше знакомство.
– Спасибо за приглашение, Артемис. Но мне нужно обсудить это с Агейп, – сказала Афина, вставая.
Конечно, разговор с Афродитой прошел как по маслу. Единственным условием, которое поставила богиня красоты, стала полная свобода действий. Она хотела получить как можно больше мужского внимания, буквально купаться в лучах обожания.
– Мне это действительно необходимо! Я от этого молодею, – объявила она прищурившейся Афине.
– Тогда тебе действительно нужно получить как можно больше внимания, – ехидно ответила Паллада подруге. – А то совсем плоха ты стала, матушка. Посмотри на себя, в кого ты превратилась – кожа дряблая, волосы не так сияют, как раньше, морщинки возле глаз появились. А это что там у виска? Седой волос? Ну что ж, иди, питайся энергией обожателей. – Усмехаясь, она вышла из комнаты, а вслед ей понеслись возмущенные крики разгневанной богини.
Они остались. Празднества в честь Аполлона длились неделю, за это время Афина должна была сдружиться с Артемис, чтобы, уже не таясь, рассказать девушке о ее божественном происхождении. Это оказалось не сложно – Артемис искренне полюбила спокойную и рассудительную Исмем. Они часто гуляли вместе: то уходили к реке, то бродили по городу, то направлялись к далекому лесу и пропадали там на весь день. Правда, с Афродитой все шло не так гладко. Киприда совершенно не понимала сестру Аполлона – Артемис, по ее мнению, была слишком серьезной и абсолютно не похожей на Феба.
– Клянусь Стиксом, ты ведешь себя совсем как Афина! – не выдержала как-то вечером Афродита.
Артемис испуганно оглянулась, будто совоокая стояла у нее за спиной (на самом же деле, так оно и было).
– Тише, не надо так говорить! Не гневи богиню, страшной бывает ее месть!
Афродита фыркнула и закатила глаза.
***
Таргелии подошли к концу. В последний день праздничной недели прекрасные жительницы Олимпа захотели посетить местный базар – купить дары Артемис, Клеарху и Феодосии в благодарность за гостеприимство. Решив совместить приятное с полезным, Афина зорко наблюдала за людьми, выискивая, кому еще может понадобиться ее помощь, пока она не покинула город. Афродита же просто раздавала улыбки всем вокруг, собирая вокруг себя восхищенную толпу, в которой были не только юноши, но и зрелые мужи, причем многие из них – почтенные главы семейств. Артемис в этот день осталась дома, помогая Феодосии стряпать еду для друзей, которых они ожидали вечером. Слава богам, что она не видит этой толпы обожателей, подумалось Афине. Дочь Латоны не одобряла поведения Афродиты, ведь за прошедшие дни многих ее подруг бросили женихи ради этой голубоглазой ветреницы. И чем больше Артемис сближалась с Исмем, тем меньше ей хотелось общаться с Агейп, поведение которой она считала слишком вызывающим.
