– История о том умалчивает, – повторила русалка с нажимом, выбирая застрявшие в волосах листики ивы. – Одно известно доподлинно – во все стороны из кукурузы поползли огромные гусеницы…
– Ага! Грома-а-адные! – подтвердила дриада, руками показывая размер насекомых.
– Видимо, кто-то узнал об этом и явился, чтобы защитить нас. – Русалка вздохнула и продолжила снова напевно: – И был бой великий! И бросались наши защитники в гусениц домашними тапочками…
– Тапочками? – переспросила я, зажимая рот, чтобы не расхохотаться в голос.
– Да, – дружно подтвердили обе рассказчицы.
– Во-о-он они! На палках висят! – Дриада ткнула пальцем в чучело на том берегу, и я присмотрелась, чтобы разглядеть орудие, с которым нужно охотиться на гусениц.
– Помогло? – хихикая, уточнила я у рассказчиц.
– Конечно! – кивнула русалка, выдирая из волос листик. – Волшебный артефакт подействовал, гусеницы исчезли, не причинив никому вреда.
– Наши спасители тоже пропали, – печально вздохнула лесная нимфа. – Но мы теперь их всегда вспоминаем, храним тапочки, как великий оберег от природных катаклизмов, и кукурузное поле от людей скрыли, чтобы не смели трогать место сошествия к нам спасителей.
Я хихикнула, представив, кто на самом деле мог покуситься на урожай кукурузы, и прикидывая их реакцию на свежую местную легенду.
– Липа, – позвала меня бабушка.
Я быстро распрощалась с дриадой и русалкой и поспешила обратно к тропке, на которой уже стояла ведьма.
– Значит, я так и не увижу… – начала я, оборачиваясь к реке.
– Нет, – отрезала родственница. – Рано тебе еще. Вот сначала со всеми русалками перезнакомлю, потом еще несколько лет надо к ним в гости захаживать…
– Да поняла я, – обиженно простонала я и побрела по тропе. – Зачем только сейчас с собой водила?
– Ну… ты же с одной из них поговорила, – резонно напомнила бабушка. – Так что скоро они тебя будут подпускать ближе. И уже не так, как раньше.
Я вздохнула и пнула камушек, вымещая на нем свое раздражение.
«Вот уеду в академию и буду там жить, как хочется!» – подумала я и немного успокоилась.
Домой мы вернулись уже после обеда: бабушка – чуть вымотанная прогулкой, а я – свежая и отдохнувшая.
– Бабуль, я погуляю? – уточнила я, проверяя деньги в кармане. Местный сельский магазинчик не мог похвастаться ассортиментом, но должно же у них там мороженое найтись?
– Не уходи далеко, – велела бабушка.
– Я же в августе в академию уеду, – напомнила я. – Ты и там будешь меня контролировать?
Бабуля не ответила, только зыркнула на меня недобро, прежде чем лечь на диванчик в общей комнатке.
– Я тебя еще не отпустила, – напомнила она, когда я уже почти вышла из дома. Я предпочла сделать вид, что не услышала ее слов.
Солнце припекало голову, и я всего через четверть часа пожалела, что не прихватила какую-нибудь шляпу. Но делать было нечего – не возвращаться же! – я просто прибавила шагу, стремясь поскорее оказаться у магазинчика. После можно будет пойти в рощу и поваляться в траве на опушке, слушая гудение пчел над клевером.
В магазине было прохладно, а под потолком вяло жужжали мухи. Продавщица скучала за прилавком с томиком в мягкой обложке. По внешнему виду книги даже нельзя было определить, что именно читала женщина, настолько выгорела и затерлась яркая некогда картинка.
Выбрав из двух видов мороженого обычный пломбир, покрутившись у полок с резиновыми сапогами и галошами и сосредоточенно оценив размеры и форму чугунков, я отчалила из магазинчика под любопытным взором продавщицы.
