Щеки Гариона вспыхнули, но он не сдвинулся с места.
– Может, я просто устал снимать тебя с виселицы.
– Как будто для тебя это так сложно.
Чарли прекрасно помнил свою последнюю несостоявшуюся казнь. Помнил тяжесть накинутой на шею грубой петли и деревянные доски эшафота под босыми ногами. Люк, готовый открыться в любую секунду. И Гариона, ждущего среди толпы подходящего мгновения, чтобы его спасти.
– В последний раз меня пытались казнить на убогом форпосте. Местные солдаты были тупее ослов, – пробормотал Чарли. – Ты даже не вспотел.
Убийца пожал плечами, явно гордясь собой.
Его реакция распалила Чарли еще сильнее.
– Где ты все-таки был?
Его отчаянный вопрос повис в холодном воздухе.
Гарион опустил взгляд, сосредоточившись на начищенных ботинках.
– Я заглядывал в Адиру каждый раз, когда представлялась возможность, – тихо и сердито произнес он. – Между заказами, когда позволяли ветра и погода. Ты бы знал, сколько раз я стоял на мостовой, ведущей в город. И я всегда следил за новостями. Я не… исчез из твой жизни.
Чарли судорожно втянул холодный воздух.
– Для меня ты исчез.
Гарион поднял взгляд, и его лицо внезапно напряглось.
– Меркьюри сделал мне предупреждение. Дважды он не повторяет.
Упоминание имени лорда Амхара, одного из самых опасных людей в этом мире, отрезвило их обоих. Теперь наступил черед Чарли рассматривать обувь, и он принялся неловко ковырять мыском землю. Даже он понимал, что переходить дорогу лорду Меркьюри или рисковать навлечь на себя его гнев – это плохая идея. Гарион рассказал ему достаточно историй о падших амхара. И Сораса была живым тому подтверждением. На ее долю, судя по всему, выпало милосердное наказание. Ее всего лишь отвергли, посрамили и сделали изгоем. Не пытали и не лишили жизни.
– Но сейчас я здесь, – прошептал Гарион, сделав неуверенный шаг вперед.
Чарли вдруг показалось, что Гарион стоит слишком далеко от него, но в то же время слишком близко.
– Значит, проснувшись завтра утром, я не обнаружу, что ты исчез? – спросил Чарли, едва дыша. – Не пойму, что все это было…
– …сном? – со смешком закончил Гарион. – Повторю еще раз: это не сон.
Никчемная, но упрямая надежда снова затеплилась в душе Чарли.
– Как по мне, все это больше походит на кошмар, – пробормотал он. – У нас тут конец света и все такое.
Улыбка Гариона стала еще шире.
– Конец света может подождать, Церковный Мышонок.
Старое прозвище разожгло в груди Чарли огонь, и ночной воздух вдруг стал обжигающе горячим.
– Лис, – не задумываясь произнес жрец в ответ.
Убийца сократил расстояние между ними, двигаясь легкой, изящной походкой, которую не назовешь ни медленной, ни быстрой. И все же Чарли опешил, когда Гарион приблизился к нему.
Но ничего не длилось вечно. Момент прошел, как заканчивается все на этом свете.
Чарли медленно отстранился от Гариона. Они смотрели друг на друга, и каждый из них пытался подобрать верные слова.
– Меркьюри будет тебя преследовать? – наконец спросил Чарли дрожащим голосом.
– Хочешь услышать честный ответ, мой друг?
Чарли не колебался с ответом:
– Я готов обменять израненное сердце на живого друга.
– Ты всегда любил красивые слова. – Гарион беспечно улыбнулся, но его взгляд похолодел.
– И что нам теперь делать? – прошептал Чарли, качая головой.
К его недоумению, Гарион рассмеялся.
– Эх ты, дурачок, – усмехнулся он. – Теперь мы будем жить.
– Вот только сколько нам осталось? – фыркнул Чарли, отпуская его руки, и перевел взгляд в темноту – туда, где остались горящий город и сорванное Веретено.
