«Несравненная моя! Ты исчезаешь… Я тебя теряю? Не разбивай мне сердце, потому что я не могу представить, как буду жить без тебя. Останься со мной, потому что без тебя я ничто. Только Твой».
Я задумчиво уставилась в одно из посланий пропитанное болью страдающего мужчины, с которым, судя по строкам, связь обрывалась. Значит, моя мудрая бабушка тоже сделала выбор в пользу семьи, отказалась заселиться в воздушный замок! Быть земным человеком не так уж и плохо.
– Чего ты тут? – грубоватый голос матери вырвал меня из размышлений, от неожиданности я вздрогнула и рассыпала письма.
– Перебираю бабушкины вещи, – честно призналась я.
– Тут в сундуке всякий хлам. Надо его вытащить на помойку.
На помойку хлам воспоминаний-чувств-эмоций! «Как бездушно!», – тихо выдохнула я, торопливо собирая кусочки большой тайны бабушки. Холодность и отсутствие романтизма в характере мамы передались по наследству от ее отца (моего деда). Он всегда хотел сына и воспитывал единственную дочь, как мальчишку и это сказалось на ее судьбе. В нашей семье она всегда была главнокомандующим, привыкла раздавать приказы. Каким образом мой отец – перспективный музыкант – мог жениться на солдафоне в юбке? Решительная молодая женщина повела его под венец под уздцы и заставила пахать на благо семьи. Он до самой смерти грезил о возвращении в музыку. Его сердце остановилось прямо на работе – на стройке, в момент когда немолодой уставший от земных тягот мужчина перетаскивал мешки с цементом.
Я долго не решалась задавать матери вопрос о найденных мною письмах, но однажды за ужином осторожно уточнила, не знает ли она о человеке, в которого была влюблена наша бабуля до того, как встретила деда.
– Да кто ее знает, – устало отмахнулась мать и добавила: – Был у нее вроде кто-то, когда она жила в деревне. Отец часто повторял: «Если я тебе не нравлюсь, езжай к своему дурачку кучерявому».
Я не спала всю ночь, перелистывая душевные послания преданного человека, который на протяжении долгих лет подписывался «Только Твой». Как сложилась его судьба? Возможно, он до сих пор помнит о ней? Страдает-надеется-ждет… Болезненные мысли не давали мне покоя, скреблись в моем сознании, как надоедливая пакостливая мышь. На выходные я запланировала поездку в ту самую деревню, где когда-то жила моя бабушка. Местечко, где она родилась, было в паре часов езды от города. Мужу сказала честно, что еду по зову крови. Он подтрунивал надо мной и обозвал отчаянной правдоискательницей, после чего торжественно выдал ключи от своей машины.
Дом, где выросла бабушка, в маленькой деревеньке я нашла сразу, узнала его по фотографиям из нашего семейного архива. Строение обветшало, но не изменилось, стойко простояв несколько десятилетий. В нем давным-давно жили другие люди, я не стала их беспокоить расспросами, будучи уверенной, что ничего полезного они мне не скажут. На лавке возле забора на другой стороне улицы сидел старик и дымил самокруткой. Сердце мое встрепенулась, я сразу поняла, что это тот самый мужчина, письмами которого жила моя прародительница. От его былой красоты ничего не осталось: он был костляв и космат, седые кудри сливались с мохнатой бородой. Пожилой человек походил на персонажа из какой-нибудь хорошей доброй сказки. Я не спеша подошла к нему и сказала, что приехала посмотреть на то место, где родилась и выросла моя бабушка. Он одобрительно кивнул, сквозь лукавый прищур мелькнул блеск любопытства.
