В этом я не сомневался. Как минимум потому, что иначе и быть не могло. Во-первых, потому что она имела от нашего успеха свой процент, во-вторых, потому что это было её обязанностью, в-третьих, потому что обойти Рудова для неё стало делом принципа. Было ещё в-четвёртых и в-пятых, но и каждого из трёх предыдущих пунктов хватило бы для мотивации сполна.
– Вы так и не разговаривали с Ольгой? – всё-таки спросил я.
– Нет, – отрезала Журавлёва. – И не собираюсь.
Ничего на это не ответив, я ещё раз посмотрел на дисплей телефона и, положив чехлы рядом с чехлами своей партнёрши, вышел на лёд. Заметив это, Наташа моментально направилась ко мне.
Высветленные волосы обрамляли её миловидное лицо, большие серые глаза окаймляли тёмные ресницы. Сама невинность, чтоб её…
– Теперь пора? – ещё одна заискивающая улыбка.
– Да, – ответил я коротко и, не глядя на неё, поехал в другую сторону.
Догнав меня, Наташа пристроилась рядом. Сделав пару кругов, мы остановились возле тренера.
– Мне нравится ваша синхронность, – заметила Вера.
Встрепенувшись, Каримова искоса взглянула на меня. И опять телефон…
– Простите, – бросил я, поняв, что забыл отключить мобильный на время тренировки. – Проклятые журналисты…
– Думаю, тебе всё же стоит дать интервью, Тимур, – задумчиво выговорила Вера, глядя на меня.
Я стиснул зубы. Нет. Никаких интервью. Никаких объяснений. Объяснюсь я позже и точно не с представителями СМИ. Нет.
– Нет, – ответил я и, оттолкнувшись от бортика, разогнался, чувствуя, как внутри нарастает гнев.
Шаг по льду, ещё один… Зашел на прыжок, взмыл в воздух и, скрутив три оборота, впечатал лезвие в гладь катка.
Все объяснения я приберегу для неё – для той, которую не отпущу. И не только объяснения.
– Скоро увидимся, Журавлёва, – тихо сказал я, глядя на пустую трибуну с противоположной от стоящих у бортика партнёрши и тренера стороны. – Скоро. Увидимся.
