Слёзы скатились по моим щекам. Я вспомнила про нашу дружбу, и боль сковала мою душу. Мне казалось, что кислород покинул лёгкие.
– Я почти из-за такой же причины здесь, – сказала я, сквозь слёзы.
– Боль расставания всегда невыносима. Прошло уже пять месяцев, а боль всё сверлит моё сердце и мою душу.
– Ты же помнишь, когда я перестала ходить в университет?
– Да. Я тогда никак не мог понять, куда ты подевалась.
– Тогда я уехала в Испанию и вышла замуж.
– Погоди. То есть у тебя сейчас есть муж?! – удивился он, расширив свои глаза.
– Нет. Он уже бывший. Мы не любили друг друга. Это был брак по расчёту. У него уже была девушка и ребёнок – он старше меня не намного.
– Это так неожиданно, – тихо произнёс он.
– Но. До этого мы с Остином встречались. Всё это время меня преследовал какой-то мужчина, даже в Испании. Когда я вернулась в Сан-Диего, то Остин охладел ко мне. Не уверена, конечно, в этом, но думаю, именно то и было. Тогда мы и расстались. Моя мама была от кого-то беременна. Когда я узнала, что она беременна от папы, которого она терпеть не могла, я попала в аварию – тормоза отказали. Я впала в кому на семь месяцев. В этом состоянии я слышала всё, но ничего не могла сказать и пошевелиться я тоже не могла. Однажды и Остин тоже пришёл ко мне, – сейчас мой голос дрожал, я вспоминала все эти моменты своей ужасной жизни. – Он сказал, что мужчина, который преследовал меня был он. И после этих слов, произошла остановка сердца, по-другому, произошла клиническая смерть. Было долгое восстановление.
Рассказывая это всё, я чувствовала, как мой пульс ускорился, чувствовала, как мой голос дрожал, а слёзы скатывались одна за другой. Мне стало невыносимо больно от всех этих ужасных моментах. Я содрогалась от всхлипов. Мне было плохо, от того, что человек, которого я любила по-настоящему, хотел убить меня ради выгоды отца. Ради грёбанной выгоды!
– Рейчел, – тихо произнёс он моё имя и положил свою тёплую ладонь на мою.
Его прикосновение начало меня успокаивать.
– Прости, Мартин, – прошептала я.
Я вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– Прости, а где здесь туалет?
– Идёшь прямо и потом направо.
– Спасибо. Прости, мне нужно освежиться.
Я встала из-за стола и умчалась в уборную.
Я взглянула в зеркало. Передо мной было не моё лицо, а лицо той девушки, которая страдала от ужасной боли в сердце, от ужасного опустошения в душе. Мерещилось то замученное лицо несколько лет назад. Мерещилось то счастливое лицо девушки, которая была счастлива под обманом.
Я ударила кулаком по кафельной раковине и почувствовала лёгкую боль, по сравнению с внутренней болью. Я посмотрела на костяшки. Лёгкая струйка сочилась из костяшек. Промыв водой, я взяла бумажное полотенце и вытерла лицо.
Вернувшись на своё место, я видела тревогу на лице Мартина.
– Прости ещё раз. Просто я долго копила это в себе. Ты первый, кому я рассказала об этом спустя столько времени.
– Всё в порядке. Я думаю, ты уже устала. Хочешь домой?
– Было бы неплохо.
Через тридцать минут я уже спала на переднем сиденье с подогревом. Я слышала тихую музыку, игравшая на радио, тихое движение колёс – это успокаивало меня.
