— Все, давай одеваться уже. Вдруг кто войдет.
— Все наши либо в раздевалке, либо уже ушли. А репетиции давно закончились, — отмахнулась подруга.
Я кинула блузку на сумку, потянулась за бюстгальтером, как вдруг дверь репетиционного зала начала открываться. Дьявол! Женя не закрылась даже?!
— Упс, — хихикнула подруга, а я прижала ладони к груди, увидев этого… Жоржика? Жорика?
Эту сволочь, которая мне в трусы пыталась залезть, а потом на подругу переключилась.
— Почему не в раздевалке? — нахмурился мужчина. Я согнулась, обхватила грудь одной рукой, чтобы дотянуться до сумки, и прикрыться, но Жоржик остановил меня. Обхватил за плечи, и прицокнул: — Булатова, да? Вы в курсе, что у вас сколиоз?
— Нет у меня сколиоза, — меня чуть не передернуло от прикосновения чужого мужчины к моей обнаженной спине. — Отпустите, мне нужно одеться.
— Неужели до сих пор в тебе не убита стеснительность? После стольких лет? — хохотнул этот мерзавец. — И я точно тебе говорю — сколиоз.
Я ощутила его дыхание на своей коже, и дико разозлилась. А при взгляде на Женю и вовсе в ярость впала — она на меня камеру телефона навела.
— Так, хватит! — повысила я голос, плюнула на остатки смущения, убрала руку от груди, и отпихнула мужчину. — Оставьте нас одних!
— Ладно, ухожу. Но запомните на будущее — есть раздевалки. И у тебя, Булатова, точно сколиоз.
Я уже не прикрывалась, а сердито и быстро одевалась. Ублюдок! Вошел, облапил, удерживая, а Женя еще и…
— Ты что, меня снять хотела? — прошипела я, застегивая блузку. — С ума сошла?
— Зато какой кадр бы вышел, а! Компромат на моего Жоржика, — подмигнула подруга. — А то трахает меня, о роли позаботился, хоть и не о той, которую обещал, но ни цветов, ни ресторанов. Женат, сволочь такая.
— Он еще и женат, — вздохнула я. — Жень…
— Только не начинай! Нотации слушать не стану. Моя жизнь, помнишь? — Женя сложила боди в сумку.
— Ты права, — я поправила одежду, и тоже начала складывать боди и пуанты, которые предстоит постирать и перешить дома.
Кто я такая, чтобы осуждать.
— Как там у тебя с твоим миллиардером?
— Игнат не миллиардер.
— Ну миллионер, ладно. Как у вас? Ты же говорила, что временно у него поселилась, но сколько уже живешь у него?
Десять дней. И съезжать не намерена.
— У нас все отлично, Жень. Мне даже не верится. Бывают сложности, конечно, но бытовые в основном.
— А родители-то знают?
— Я пока не рассказала им, — покачала я головой. — Хотела сразу признаться, что встретила мужчину, но мало ли. Лучше на премьере их познакомлю, как раз атмосфера будет подходящая, и папа благосклоннее Игната воспримет.
— Отец у тебя, конечно… ну да пофиг, — поежилась подруга. — Рамиль говорит, что Игнат совсем на всех забил. В последний раз как раз десять дней назад встречались. Непорядок, подруга. Забираешь мужика у друзей.
— Рамиль говорил это тебе? — спросила, и мы вышли из театра.
— Ну да. Мы… пересекаемся иногда.
— А Жоржик?
— А у Жоржика жена есть.
— У Рамиля тоже есть подруга, — мне стало неприятно, когда я вспомнила Вику.
Зря я тогда Женьку с собой привела. Очень зря.
— Да мне плевать. Мужик заряженный, ресторан свой… ты в курсе, что это вообще как хобби у него, а зарабатывает он на ювелирке? И про Игната мне Рам много интересного рассказал. Ты себе самого богатого отхватила.
— Я об этом говорить не желаю, — остановила я подругу. — И, Жень, ты же меня с этим твоим Жоржиком не успела снять, надеюсь?
