Даже ощутил жар её тела, солёный запах липкой испарины, упругость натруженных мышц. Её тонкие ручки с неистовой частотой лупили по красному снаряду, взметая в воздух мелкую пыль. За грушей стоял тренер и довольно махал головой, то и дело вскидывая брови от откровенного изумления. А удивляться было чему… Она сейчас походилана обезумевшего бесёнка, надирающего зад своему обидчику. И что-то мне подсказывало, что я его знаю лично…
— Идём, Рай! — шикнул Кондра, пытаясь утянуть меня, но не тут-то было. Меня и бульдозером теперь отсюда не вытащить. Глаза просто прилипли… Мягкие булки женской попки вибрировали, красивые икры то напрягались, являя резкий рельеф, то вытягивались, маня утонченностью. Моя Ночка была разгневана… Лупила по снаряду с неистовой злостью, не зная пощады.
— Готов поспорить, что она представляет мой прекрасный лик!
— Ты в зеркало-то смотришься? — заржал Саня, пугая по-утреннему ленивых посетителей. — Твой лик печатал сломанный принтер, Рай, не льсти себе! То ли дело я…
Рванул дверь и, даже не пытаясь анализировать свои действия, стремительно вошёл в тренажёрный зал, игнорируя подорвавшегося администратора. Слышал, как Кондра за спиной принялся забалтывать суетливую девушку, чтобы не успела поднять шум, пока я вилял между тренажёрами.
Она была всего в шаге от меня... Замер у толстых канатов, опустил руки, стискивал пальцами, чтобы вернуть себе холодный разум. Но разве это было возможно? Нет… Как маньяк ненормальный, тянул носом, ловя нотки её парфюма с примесью горячего пота. Закрыл глаза, представляя, как охренительно ощущается в руках её тело. Как горячий ломтик тоста… С пылу с жару, спэшэл фо ми…
— Ох уж эти хрупкие женщины… Сколь прелестны, столь и опасны!
Курить хотелось неимоверно, особенно рядом с этой разгневанной фурией. Стоял, как перевозбужденный подросток, подпирая каменным хером канат ринга. Ночка дёрнулась, прекратив издеваться и над собой и над грушей. Мышцы её были напряжены, грудь так часто вздымалась, что казалось – она сейчас вырубится от гипервентиляции лёгких.
— Адель? — аккуратно спросил качок, рассматривая меня с ног до головы своим прицельным взглядом. Такие знали, что оценивать, поэтому он и стрелял точечно: часы, обувь и шильдик на поясе джинсов. От брезгливости не осталось и следа, да и желание защитить Ночку тоже угасло так стремительно, что смешно стало. Бодигард, мля…
— Всё хорошо, Юра, — выдохнула она и резкими движениями стала сдёргивать перчатки. Липучки истерично трещали, но не могли заглушить разгневанного шипенияНочки. Она походила на закипающий чайник, только пара из ушей не хватало для полноты картины. Поджимала губы, скалилась и всем своим видом показывала, что готовавцепиться в меня в любой момент. — Это мой старый знакомый.
— Настолько старый, что до сих пор помню вкус этих губ… — не выдержал я, с удовольствием наблюдая за откровенным шоком качка. Ну и у Ночки пар все-таки пошёл… Она дёрнула головой, кидая в мою сторону убийственный по своей силе ненависти взгляд. Фурия… Блядь, откуда в ней это? Эти жесткость, резкость, отчаянье… Откуда это все?
— На сегодня достаточно, — тренер оказался мужиком понятливым, поэтому и удалился очень шустро, оставляя нас наедине.
— Ты ещё хуже, чем был! А казалось, что хуже просто некуда! — шикнула Ночка и осела на пол, прикладываясь сочными губами к горлышку бутылки. Она глотала воду огромными порциями, выпуская тонкие струйки, стекающие по шее прямиком в ложбинку между титек. Вот бы снова ощутить их мягкость…
