— Да, — Кондра отмахнулся. — Пересеклись в центре. Денис искал офис, я ему помог.
Чертяка… Врёт и не краснеет! Так-так-так… Очень интересно.
— Ты что, правда решил осесть здесь? — отрепетированная улыбка мгновенно слетела с лица бабушки, она настороженно повернула голову в мою сторону.
— Прокуроры не врут, ба Апрель, — Кондрашов приобнял старушку за плечи и повёл через распахнутые ворота, ведущие на задний двор его дома.
— Ну, тогда веди нас, пока твои гости всю икру не сожрали!
Задний двор кишел вылизанными мужиками в смокингах, дамами, сверкающими бриллиантами, вызывая внутри меня бунт… А я так рассчитывал на теплое торжество, даже платок в карман бросил, вдруг скупую слезу воспоминаний придётся пустить? Но, очевидно, мелодрама откладывается.
Родителей вмиг обступили знакомые, и я хотел было воспользоваться тем, что за двадцать лет успел замылитьсяв их памяти, как моя бабуленька грозно зашипела:
— Раевский! Ещё шаг, и я прилюдно тебя выпорю!
— Есть снять портки! — вытянулся в струну и, натянув улыбку, развернулся к собравшимся.
И уже через пару минут толпа только и шепталась: Раевский… Раевский… Бля, можно подумать, я кинозвезда порнушки, а не скучный юрист-задрот. Но моя минута славы была коротка, потому что вскоре к дому подъехала очередная тачка с персонами, чьи кости ещё не были перемыты и обглоданы.
— Ничего не меняется, да? — Сашка махнул рукой вновь прибывшим. — Токсичное общество, избалованное солнцем и ласковым морем.
— Поверь, в стылом обществе Урала забавы точно такие же. Обсудить, потом осудить и шлифануть улыбочкой фальшивой. А так да, ты прав. И лица те же, и яд знакомый. Кондра, а устрой какой-нибудь званый ужин с погононосителями.
— Рай, — Кондра заржал во всю глотку. — Ты хоть мне бы свои шуточки кулуарные не рассказывал. Знаю я, как ваш брат нас не любит. Но и вы иллюзиями не обрастайте, потому что адвокатских шкур не любят ещё больше!
— Обмен любезностями состоялся. Так что с ужином? Меня интересуют начальники участков, судьи, криминалисты, шустрые опера, — прогонял в голове список нужных мне знакомств, которые просто кровь из носу в скором порядке придётся заводить. — Наши однокурсники там есть? Начнём с них?
— Ладно, будет тебе раут со звёздами на погонах. Не скучай, пойду встречать гостей дорогих…
Задний двор Кондрашова был по размеру с футбольное поле, не меньше. По периметру тянулись фруктовые сады, выступающие ещё и в роли забора от высоченных особняков соседей, а возле дома пестрели белоснежные шатры со столами, дымились мангалы, сверкали хрустальные горки фужеров с шампанским. Гости курсировали, будто сговорившись, по часовой стрелке, собирая комплименты и одаривая друг друга фальшивым дружелюбием. И я вдруг понял, что чужой здесь. Разве этого я хотел, возвращаясь в родные пенаты? Лицезретьзнакомые морды и скалиться, имитируя восторг?
— Раюша! — мне на спину вдруг кто-то прыгнул и оглушил звонким смехом. — Ты скучал?
— Верка, ты меня в могилу загонишь! — кое-как стряхнул эту засранку со спины и присвистнул… Девчонка, которую мы нянчили на семейных посиделках у Вьюников,как-то слишком выросла, а я и не заметил.
— Не раньше, чем рассчитаешься со мной за работу!
— Здорово, — смурной Костя Каратицкий, очевидно, приставленный к младшей из Вьюников, сильно был недоволен этим, потому что так и скользил взглядом по толпе, выискивая для себя жертву на сегодня. — Ну как тебе? Размах серьёзный, да? Я тут наслушался про нашего школьного дружка Кондру… Мировой мужик, говорят. И в знакомых у него только Бреда Пита нет.
