Закатываю глаза, кривлю лицо, после чего все же иду угождать старику. Чем скорее выслушаю его нравоучения — тем быстрее злость пройдет. В последнее время он делает все, чтобы попортить мои нервы.
Заходим в кабинет, и он мне сразу выпить предлагает.
— С утра пораньше? Тебе же нельзя. Врач тебе сказал…
— Пошел к черту этот болван, — фыркает отец и наполняет себе стакан. — Так будешь или нет?
— Нет, — отрицательно качаю головой. — И тебе не советую.
Кто я такой, чтобы указывать человеку на тридцать пять лет старше меня. Беспокоюсь, конечно, но я только хуже сделаю, если буду запрещать ему что-то. По себе знаю.
— Какой правильный стал… — тянет, издеваясь.
— Ну ты говори уже. Мне работать идти надо.
— Угу, — опять издевка.
— Ты серьезно сейчас будешь такое лицо делать? Я справляюсь.
— Да, я заметил, что с помощницей твои дела стали еще лучше, — делает жадный глоток отец. — Не напрягайся ты так. Нет к тебе в этом претензий.
— А в чем есть претензии?
Отец делает еще один глоток и молча удаляется к окну, открывает жалюзи, наполняя кабинет утренним светом.
Какого-то черта тянет резину.
— К чему эта драматическая пауза? — уже не выдерживаю. Я хочу Полину на кофе пригласить перед работой, но с такими паузами я не успею этого сделать.
— Я видел, как ты смотришь на нее…
— Как?
Молчит.
— Слушай, я не знаю, что с тобой, но спишу все на новые лекарства, которые тебе прописали и, которые, нельзя принимать с тем, что ты сейчас лакаешь.
— Смеешься над отцом? — оборачивается и впивается в меня тяжелым взглядом. — Я не хочу, чтобы с тобой, дурак, было как со мной.
— О чем ты? — устало. — Ты опять про то, как с тобой мать обошлась? Может, хватит, а? — тру пальцами переносицу.
— Что, думаешь застрахован от подобного? С моим отцом то же самое было. С твоим дедом. Я его судьбу повторил.
— Да с чего ты взял, что…
— Да вижу же, что по уши. А она что?
Черт, вот недавно говорил мне, что семью надо пораньше создавать, что в этом есть счастье и смысл, а теперь на совсем противоположное намекает.
— Полина хорошая девушка. Она мне сильно нравится. Такой ответ тебя устроит? — внутренне закипаю, чувствуя, как в висках пульсирует. Такое хорошее утро портит. — Если ты боишься, что она на наше богатство позарилась, то можешь выдыхать. Ей плевать. Я сам ей это работу предложил. Можно сказать, уговаривал. Она живет по средствам и ни у кого ничего не просит. Не такая она, ясно?
— И тебя, видимо, это подкупило.
— Она подкупила меня тем, что не виснет на шее с нашей первой встречи.
— Твоя мать такая же была… — выдыхает отец, обреченно качая головой. — Мне тоже не нужны были те, что вешались, таких было много, а нужна была она, которая смотрит в сторону. Эта девушка... она так похожа на твою мать. Даже внешне.
Все, это последняя капля.
Подхожу к его столику и беру бутылку.
— Это я забираю. Тебе хватит, — направляюсь к двери. — Вечером по факту обо всем доложу. Сегодня много дел.
Выхожу из кабинета и задумываюсь. Вспоминаю семейный альбом. Мамины фотографии. У них и правда с Полиной есть много общего. Что в характере, что в типаже.
Но старик все равно спятил. Достал уже меня с этим семейным проклятием. Если его сломала баба, то это не значит, что я такой же. Я унижать себя не позволю. Моя женщина не будет на глазах у меня любить кого-то другого. Я не терпила. Все будет по моему, или вообще никак не будет. Пойдет к чертям из моей жизни, если играть со мной вздумает.
