Слышу хлопок двери, поворачиваю голову и не верю своим глазам.
Полина вышла.
Девушка приближается ко мне уверенным шагом. В ее руке что-то есть.
— Ты что устроил?! — с возмущением бросает она, подойдя ко мне очень близко.
— А что, не было повода? Просто так я на него кинулся, считаешь? — щурюсь.
— Я поняла, что вы знаете друг друга, и что терпеть друг друга не можете. Поэтому ты…
— Нет! — рыкаю, а девчонка аж отскакивает от меня. Здесь слабое освещение, но я вижу эти ее огромные от страха глаза. — Я сделал это не потому, что ненавижу этого ублюдка. Да, моя злость была подкреплена и этим, но врезал я ему за его поганый язык.
— Я сама могу за себя постоять, — шипит. — Я бы все равно с ним никуда не пошла.
— Ну, допустил, не пошла, — усмехаюсь, — а ты знаешь, что было бы дальше? Ты как маленькая, ей-богу. Я же сказал тебе, что сюда всякая мразь ходит.
Полина приоткрывает рот, собираясь что-то сказать, но передумывает. Снова подходит ближе.
— Покажи руку, которую он ранил. Давай, — сама хватает ее, рассматривает. — Не особо глубокая… Нужно ее промыть. Держи вот так руку, не дергай ее, — отпускает мою руку.
В ее руке какая-то бутылочка, перекись водорода, кажется, и небольшой бинт.
Отвинчивает крышку и, перед тем как налить вещество мне на руку, поднимает на меня взгляд, чтобы сказать:
— Будет щипать.
— Не маленький.
— Ладно, — от души наливает мне на ладонь.
Черт!
Кривлю лицо, но ни звука не издаю.
После Полина принимается бинтовать. Крепко. Быстро.
— Хорошо бинтуешь. Часто таким занимаешься?
— Что?.. — почти заканчивает уже.
— Латаешь своих спасителей.
— Нет. Все это, — махает бутылочкой и остатками бинта, — я сперла из аптечки в клубе. С собой не таскаю.
— Ты можешь покидать рабочее место?
— Я попросила девушку с другого края бара за меня постоять. Но мне уже и правда пора возвращаться. Не стоит злоупотреблять. Я тут новенькая, — отстраняется.
— Нет. Постой, — останавливаю ее за локоть целой рукой. — Давай поговорим, — прошу спокойно, чтобы не спугнуть, а у самого зашкаливает желание уже сорваться, прояснить грубо всю ситуацию.
— Но мне уже…
— Тебе туда не надо. Дело сейчас даже не в том, что там просто опасно. Из-за тебя получил по роже Роман Львов.
— Кто он?
— Урод моральный. Он так просто это не оставит. Он чтобы мне отомстить, через тебя зайдет. Я уверен в этом.
— Так не надо было ему ничего говорить, а уж тем более бить!
Черт, вот что за девчонка…
Даже не устрой я всего этого, Львов не отвалил бы от нее. Какую-нибудь пакость сделал бы — сто процентов.
— Я не мог по-другому, ясно? — сжимаю ее локоть чуть посильнее.
— Но тебя это не касалось.
— Касалось! Я за таким никогда не стану молча наблюдать.
— И что ты хочешь, чтобы я сделала?
— Я тебе уже сказал. Уходи оттуда.
Полина шумно выдыхает, усмехаясь.
— Ты меня извини, но мы с тобой в разных мирах живем. Мне нужны деньги. Они мне на голову не падают.
— Ты забыла о том, что я тебе предложил?
— Да не буду я с тобой спать! — вырывается, отскакивая от меня. — Понимаешь вообще русский язык?
— Я вообще ни слова про это не говорил! Я свидание просил.
— Это все подразумевается. Или ты меня за дуру держишь?
— За дурой бы я не бегал, — ну вот, я сам признаю, что бегаю за ней. — Чтобы ты знала, я готов к ухаживаниям без секса.
Последнее мое заявление неожиданно меняет ее. Уже совершенно другими глазами смотрит. Значит я на верном пути.
Нет, я реально готов к ухаживаниям без секса, даже к долгим. Лишь бы она согласилась.
