Галимулина, получив повышение, резко переменилась. Она оставила себе дежурства в республиканском роддоме, но основное её рабочее место было в министерстве здравоохранения РТ, которое находилось на территории Казанского Кремля. В один из приездов Андрей зашел сначала к ней (как обычно поселился в отеле Джузеппе на Кремлевской улице в нескольких минутах от Минздрава), и она, узнав о том, что Галишникова еще не в курсе его приезда, попросила не сообщать ей и встретиться вечером в ресторане узким кругом. Когда встретились, Галимулина сказала, чтобы Андрей впредь передавал деньги только ей, а дальше она сама разберется. И чтобы не информировал Галишникову об оборотах Совинкома по расходным материалам для РКБ (официально Галишникова как главврач роддома Республиканской клинической больницы делала заявку на материалы руководству РКБ, которое передавало её сторонним организациям, распоряжавшимся бюджетом, касаемо продукции Johnson & Johnson – этот раздел принадлежал «Татхимфармпрепаратам». К директору этой организации доступ имела Галимулина, а значит, Галишникова никак е могла проследить, у кого Татхимфармпрепараты закупают шовный материал, ТВТ, инструменты, расходники для стерилизаторов Стеррад и другую продукцию Джонсона).
Таким образом Галимулина выключила из схемы свою подругу, с которой проработала, считай, всю жизнь и которой многим обязана. Андрей оказался в затруднительном положении: за заявки отвечала Галишникова, и, перестав получать деньги, заявила, что переключится на другую продукцию и сама выйдет на директора Татхимфармпрепаратов и потребует чтобы тот заключил договор с Совинкомом на материалы производства, например, Autosuture. Андрею пришлось лавировать, он попросил Галимулину как-то разобраться в этом вопросе, но та лишь отмахнулась, считая свою подругу и компаньонку полной дурой, которая и так всё проглотит и не пойдет никуда разбираться.
И он был вынужден прекратить общение с Галишниковой, поскольку не знал, что ей говорить: обманывать неудобно, а правду говорить опасно – всё-таки «барышни» познакомились задолго до того, как начали работать с Совинкомом, у них свои отношения, о нюансах которых он даже не догадывался, и непонятно каким боком выйдут его откровения.
Он стал встречаться с одной только Галимулиной (та обычно приходила в ресторан со своим мужем). Разговоры шли грандиозные: говорилось о централизованных закупках на всю республику, крупных тендерах, но результаты были скудные: всё те же продажи на один только роддом РКБ в тех же объемах – около 300,000 рублей в месяц. И даже эти скромные объемы получили тенденцию к уменьшению.
Из всех проектов, о которых шла речь в ресторане «Пирамида» (это заведение напротив Кремля стало традиционным местом их встреч), выстрелил только один – аренда двух помещений под аптеки, на улице Рихарда Зорге и Профсоюзной, стоимостью соответственно 40,000 и 60,000 рублей в месяц. Их собственником была девелоперская компания, офис которой находился на улице Баумана. На встречу с которым Галимулина приехала лично сама и в дальнейшем упорно допытывалась, когда же наконец Андрей возьмет в аренду означенные помещения. Но это был скорее затратный проект, нежели прибыльный – по крайней мере на первых порах.
И в этот свой приезд в Казань, Андрей, встретившись с Галимулиными в ресторане Пирамида, находящемся на последнем, четвертом уровне одноименного развлекательного комплекса напротив Кремля, в первую очередь выслушал информацию насчет новых помещений в довесок к тем двум. Кое-как он съехал с обсуждения этой темы. Вообще он затронул аптечные дела, рассчитывая, что здесь, как в Волгограде, удастся задаром заполучить муниципальные аптеки или взять дешевую аренду в учреждениях здравоохранения, где гарантирован поток посетителей. Но как бы он ни выпытывал по данному вопросу у Ноны Ильиничны Галимулиной, новоиспеченной замминистра, ничего не мог добиться. Она предлагала такие варианты, которые любой желающий мог бы найти, покопавшись в газете бесплатных объявлений в разделе «Аренда коммерческой недвижимости».
