Мечтал об этом с первой секунды, когда её увидел. Нервную и взъерошенную птичку, что вылетела вместе с шефом на крылечко.
Тогда, как и сейчас, нервный разряд пробил меня насквозь и поджарил мозг до подкорки. Жаль девочку, но я ей достался вот такой… горелый шизофреник.
- Алексей… - растерянно выдохнула Маша, разрывая первой наш сладкий поцелуй.
И хорошо! Я бы сам точно не смог. Запредельные эмоции, от которых едва не лопался не только мой член, но и я сам. Это теперь всё- сплошная клиника и, скорее всего, ни одного действенного лечения.
- Да, Мась, ты права. Прости. Я немного сбился с алгоритма обследования, - старательно собрал остатки не горелых мозговых клеток и включил функцию «юмор».
- Немного? – шепчет она, бегая смущенным взглядом от моих глаз к моим губам, не зная, где безопаснее остановиться. – Даже страшно подумать, что подразумевает под собой «много».
Маленькая стервочка Сорокиной очнулась от напряжения первого поцелуя и пустила в меня свои тонкие зубки.
- Не думай, Маш. Мне тут одна язвочка посоветовала меньше думать, так что и тебе того желаю.
- Доктор Усманов, да вы шарлатан, оказывается. В современном мире кричат об индивидуальном подходе лечения, а вы меня каким-то всенародным средством пичкаете.
Пришлось с насилием над самим собой отодвинуться назад, увеличивая как можно больше расстояние между нами.
- Даже не собирался! Только всё самое персональное. Вот сейчас ты снимешь эту милую блузку, я проведу осмотр, потом быстро сбегаем в лабораторию, и уже после я всажу в тебя…
Снова замолчал, позволяя барышне пофантазировать и заодно отвлечься от мыслей о раздевании.
Сорокина поджала губы, пребывая в раздумьях.
- Мария, я уже видел твоё прекрасное нижнее белье, поэтому позволь ещё раз полюбоваться, но теперь только с медицинской точки зрения.
Выпрямился и с сожалением покинул свой пост рядом с девушкой. Взял на столе фонендоскоп, порылся в чистых бланках анализов и подготовил все необходимые для Маши. Уже решил заняться перестановкой канцелярии на столе, чтобы дать моей пациентке ещё больше времени на уединение.
- Я готова, - с каким-то особым трепетом раздалось за моей спиной.
Призвал мужскую силу воли и твёрдость характера и обернулся к Маше. Она с прикусанной нижней губой и ровной спиной сидела на самом краешке дивана, а её блузка аккуратно разложена рядом. Смущена до тихого трепета в моей груди, что у меня впервые промелькнула шальная мысль – а она вообще была когда-нибудь с мужчиной?!
- Мари, подойди ко мне, пожалуйста. Здесь свет лучше.
Почти не врал, но решил, что стоя и вдалеке от дивана ей будет комфортнее.
Остановилась в полуметре от меня, нервно складывая руки на груди. Включил в себе циничного медика, вставил в уши оливы фонендоскопа и приступил к осмотру.
Сердце у моей пташки билось как минимум в два раза быстрее положенного, тут даже сложно понять: это вызвано болезнью или моим присутствием.
- Маш, а приступы сильного сердцебиения замечала?
- Как сейчас? – тихо уточнила.
- Да, но без моего присутствия.
- Бывало, - неуверенно прозвучал ответ, что я поднял на неё глаза.
- Маш, не надо так смущаться. Если я тебе скажу, что видел не одну сотню женских прелестей в белье и не только, то тебе станет легче.
Сорокина дала ответ спустя всего два удара своего сердца.
- Не уверена, доктор, но можете попробовать. Хотя вы мастер недосказанности, поэтому не знаю, услышу ли признание полностью.
