– Что значит «объединённый»? – проговорила я каждое слово.
– Два номера, объединённые дверью и балконом.
– Нам подойдёт. Всё равно кровати-то две, – повернулся к нам Остин.
– К сожалению, кровать одна.
– Но номера-то два, почему тогда кровать одна?! – спросила я, испугавшись, что буду разделять одну кровать с этим нахалом.
– Другая кровать сломалась.
Остин издал смешок, а внутри меня бушевал шторм.
– Придурок, это не смешно! – крикнула я на него.
– Давайте нам уже этот номер и ещё эта собачка будет с нами! – обратился Остин к женщине и она ему мило улыбнулась.
– И вы обеспечите ему воды и еды. Вы же не хотите плохой репутации? – угрожала я, смирившись с будущим, но при этом мило улыбалась.
– Да, конечно, – мило сказал она, а когда отвернулась, то я уверенна – она закатила глаза.
Я тяжело вздохнула и направилась сердитыми шагами к лифту.
– Куколка, ну не злись ты! Ну, подумаешь один номер! – пытался утешить меня, но его голос сейчас раздражал меня больше, чем эта грёбаная кровать.
– Ты спишь на полу, а я на кровати, – прошипела ему.
– А, ну да, ты же девушка!
– Заткни свой рот, придурок! Меня уже тошнит от тебя! – закатила глаза и показала, как меня тошнит от него.
– Хорошо-хорошо! Больше всего я бы не хотел смотреть на то, как тебя рвёт.
Я кинула на него злой взгляд.
Мы зашли в номер на двадцатом этаже, и я обалдела… Окна были от потолка до пола, как я люблю. Всё было видно: яркие огоньки, яркую луну и звёзды, вывески казино, магазинов, огни из окон домов. Я не заметила, как подошла к окнам и прислонилась к ним.
– Кажется, ты помешана на ночном городе, – выявил вердикт Остин.
– Да, – тихо ответила я.
– Ладно, – вздохнул он, – признаюсь, это красиво.
– Ещё как, – тихо произнесла я, разглядывая каждую вывеску. На моём лице появилась лёгкая улыбка. – Когда я была маленькой, родители украсили мой потолок люминесцентными звездами.
– Люми…что? – не понял он.
– Люминесценция – нетепловое свечение вещества.
– Ясно.
– С пяти лет я люблю любоваться на всё, что светится в темноте. Но после развода мэм решила, что эти звёздочки мне ни к чему.
– Но это не глупо.
– Она этого не понимает.
– Жаль.
– Ага. Я в душ, – сказала я и направилась в душ.
Я решила принять контрастный душ. Я поставила лейку и полностью облачилась в воду с головой. Мысли о доме улетучились далеко-далеко. Я думала об Остине. Пыталась найти его положительные черты и попробовать даже подружиться с ним. Но в голову, кроме его нахального поведения ничего не шло. Да, он красивый, но неужели я буду судить человека по внешности? Конечно же, нет. Пока я мало, что могу сказать о нём.
Выйдя из душа, я умылась и почистила зубы. Оделась в пижаму и вышла. Я увидела, что все оставшиеся сумки стояли возле кровати. Кровать была расправлена, а Остина не было. Миски для Джоя уже стояли на полу, и он с удовольствием пил воду. Но, всё же, где Остин-то?
– Остин? – окликнула я его.
Он вышел из другой комнаты в одних спальных штанах и моему взгляду представился его голый, накаченный торс. В одной руке была сигарета, а в другой была пепельница. Круто он ещё и курит! Ещё один минус…
– Ты куришь? – удивившись, задала глупый вопрос.
– Угу, – сказал он и затянулся.
– Но комната же провоняет сейчас.
– Ты никогда не курила и долго не дышала этим запахом? – спокойно спросил он и сел в кресло, что стояло в углу, рядом с окном.
– Не курила, но Джарэт курит.
