Страшно не люблю, когда меня тревожат по пути на работу, тем более, во время Бетховена.
– Твою мать, это ещё кто?
Номер неизвестный. Я щёлкнул по панели, нажал на громкую.
– Да? – сказал недовольно, резко.
– Доброе утро, дорогой.
Тамара. И что она повадилась мне трезвонить. Я, конечно, её люблю, но эти утренние звонки уже начинают слегка подбешивать.
– Утро доброе, – говорю, хмурясь.
– Ты помог Лизе? – старческий голос.
– Какой… ах, Лизе. Нет. Ей моя помощь не нужна, она сбежала от меня.
– Так я и знала, – пробурчала Тамара в трубку и тяжело вздохнула.
– Что она сбежит? У меня нет времени бегать по городу и ловить девиц, которые не желают меня видеть, извини, – усмехнулся я, выруливая на парковку.
– Давид, дорогой, сейчас ты возьмёшь в руки свою задницу, заведёшь машину и поедешь по адресу, который я скажу.
Охренеть! Она ничего там, в своих старых мозгах не перепутала?
– Давай не сейчас, у меня куча дел и сделка. Меня люди ждут, а позже я обязательно заеду по любому адресу, по какому скажешь.
Припарковался, взял кейс и собирался уже отключиться, когда услышал:
– Если ты сейчас же не поедешь к Лизе и не предложишь ей работу, клянусь, я вычеркну тебя из завещания.
– Что?! – я чуть не рассмеялся, но не от веселья, а от удивления и возмущения.
Вот это бабуля даёт! Да что она о себе возомнила?
– Ты вообще, о чём говоришь, какое на хрен завещание? – тут уже и я разозлился.
– Обычное… многомиллионное… малыш.
Я сел, глядя на телефон, и слегка затормозил. Не то что нужны деньги, но информация о деньгах всегда мне интересна. Тем более, когда говорят, что вычеркнут меня из завещания, в которое я, как оказалось, был вписан.
А слово «многомилионное» вообще полоснуло по нервам.
Смотрю на панель и ни одного слова не могу выдавить.
– Ну, что притих? - раздаётся из телефона старушечье шипение, – Ты думал, если я живу в провинции и сижу в маленьком магазине подарков, то я выпала из жизни. Думал, сидит себе старушка на пенсии, вышивает. Нет, мой дорогой. Я старая, но не глупая. Суета меня достала, но не деньги и не акции ведущих компаний. Разве может это надоесть? – сипло засмеялась, что у меня аж холодок по коже пробежал.
Получается, сейчас небольшой шоковый шантаж, причём, вообще не пойму его причину. Какая-то Лиза из провинции.
– Послушай, давай начнём ещё раз, без суеты, – выдаю, собравшись с мыслями, – Ты хочешь, чтобы я сейчас поехал к какой-то Лизе и попросил её от меня не убегать, и предложить ей работу? А если я этого не сделаю, то ты вычеркнешь меня из завещания, в котором несколько миллионов?
– Долларов.
У меня непроизвольно открылся рот. Я человек не бедный и у меня у самого есть деньги и даже в швейцарском банке, но сам факт, что Тамара вписала меня в завещание с суммой в шесть нолей, довольно приятен. Даже очень. Никогда не думал, что у неё ещё что-то осталось. А, собственно, почему я об этом не думал? По идее должен был.
– Ладно, хорошо, давай так. Деньги твои мне не нужны. Намекаю на то, что я могу сделать это не ради денег, а потому что вижу, что эта Лиза, наверное, очень важный для тебя человек. И хоть она шугается от меня, как от лешего, я сейчас поеду, привезу её и дам ей работу. Ты довольна?
– Вполне.
– Значит, договорились, я завожу машину, еду за ней. И пока она не будет на меня работать, я не должен быть спокойным, потому что это важно для тебя?
– Именно так.
– Ладно, я понял. Тогда до связи. В следующий раз, когда ты позвонишь, она уже будет на меня работать. И запомни, я делаю это не ради твоих миллионов.
