В чем-то была права, в чем-то – не пришло время…
Женщина продолжала перебирать своими длинными не окольцованными пальцами завитушки сына, как внезапно ее охватило волнение. Сердце вдруг учащенно забилось и стало как-то не по себе. Мысли в голове сумбурно засуетились, словно чей-то голос зашептал что-то на незнакомом языке где-то в подсознании.
Она недоуменно заморгала, почувствовав как озноб пробежал по всему телу, а следом тепло разлилось от груди вниз живота, щеки загорелись румянцем, пальцы мелко задрожали. Стало не хватать воздуха.
Женщина испугалась, а от того, что она не знала чего бояться, страх вперемешку с возбуждением только усиливался. Среди мечущихся в голове мыслей самой отчетливой была «что со мной?»
От того, что она, стараясь унять дрожь в руках, перестала поглаживать своего сына, мальчик проснулся и посмотрел на мать.
– Ма, ты чего? – тихо спросил он, увидев что что-то не так.
– Ничего, сынок, ничего, – ответила мама, – все в порядке.
– Не в порядке, – не поверил ребенок, – я же вижу.
– Не волнуйся, пожалуйста, все хорошо.
Сын решил убедиться и выпрямился, при этом вынув из кармана руку, с зажатой в ней моделью кабриолета BMW 3 серии масштабом 1/43, который мама однажды купила ему на свой выбор, видимо, вспомнив какое-то свое легкомысленное приключение. Машинка выскочила из руки малыша и, сделав невероятный трюк в воздухе, ударилась мордой об пол, подпрыгнула, еще раз перевернулась и стала на все четыре колеса в ногах у сидящего напротив мужчины. Ребенок тут же отвлекся от волнения матери, но само волнение у женщины вдруг улетучилось, уступив место неожиданной пустоте, словно внутри прошла генеральная уборка.
Мальчик спрыгнул со своего места, чтобы поднять свою игрушку, остановившуюся между двух запыленных, когда-то дорогих, но потрепанных дорогами мужских туфель. Но не успел малыш нагнуться за машинкой как ее уже поднял мужчина, крутанул в руке, быстро осмотрев, придавил пальцем отошедшую от удара фальшрадиаторную решетку и протянул автомобильчик маленькому хозяину, при этом грустно улыбнувшись:
– Славный аппарат.
Ребенок взял свою игрушку, затем, видимо, поняв, что никто у него ее отбирать не собирается, посмотрел своими большими как у мамы глазами на незнакомца, шевельнул губами «пасибо» и вернулся на свое место, забравшись на которое, смирно сел и принялся украдкой рассматривать диссонирующего и с метро и с послеобеденным временем мужчину, на небритом лице которого так и застыла грустная улыбка – только смотрел он не на мальчика, а куда-то вглубь пустеющего по мере удаления от центра вагона, вальяжно развалившись на диване, словно это был диван лимузина, а сам он с потрепанным шиком утомленного ночью плейбоя рассматривает прогуливающихся по московским тротуарам красоток, грустно улыбаясь лишь ему известным воспоминаниям, отражающихся в его покрасневших от недосыпания глазах.
Но лимузина у него не было. Вещи остались от хороших времен, даром, что классика умело скрывает переменчивую моду. Ночь и половину наступившего дня он провел в казино, где и оставил те немногие деньги, которые более переменчивая, чем мода фортуна подбросила ему накануне. Но денег было недостаточно, чтобы решить все свои проблемы, но достаточно, чтобы, проиграв, усугубить.
Потратив последние деньги на сигареты, в метро он вошел бесплатно. Хотя ключ от квартиры у него был – в самой квартире его никто не ждал. А из всех бреющих в полусонном полете воспоминаний самым беспокойным было – остался ли дома кофе?
