– Хотите сказать, что вы в это верите?
Билл помялся. Собирался пожать плечами. Потом кивнул.
Мальчишка выдохнул, шипящим свистом. Поник, будто пристыженный.
– Да. Иногда я думаю, что котелок не варит у меня.
– Я знаю, о чем ты. – Билл подошел к мальчишке, который очень серьезно смотрел на него, и на этот раз не отвернулся из застенчивости. – Ты добиваешь свои колени на этой доске, сынок.
Мальчишка глянул на ободранные колени и ухмыльнулся:
– Да, наверное. Но как-нибудь выкручусь.
– Можно попробовать? – неожиданно спросил Билл.
Мальчишка глянул на него, с отвалившейся от изумления челюстью, и рассмеялся.
– Это будет забавно. Никогда не видел взрослого на скейтборде.
– Я дам тебе четвертак.
– Мой отец говорил…
– Никогда не брать деньги или с-сладости у незнакомца. Дельный совет. Я все равно дам тебе четвертак. Что скажешь? Только до угла Дж-Джексон-стрит.
– Да бросьте вы! – Мальчишка рассмеялся, весело и от души. – Не нужен мне ваш четвертак. У меня есть два бакса. Я просто богач. Но я должен это увидеть. Только не вините меня, если что-то сломаете.
– Не волнуйся, – ответил Билл. – Я застрахован.
Он крутанул пальцем одно из колесиков, и ему понравилась легкость, с которой оно завертелось – похоже, шариков в подшипнике хватало. Хороший, приятный такой звук. Он всколыхнул в груди Билла что-то очень давнее. Какое-то желание, такое же прекрасное, как и любовь. Билл улыбнулся.
– О чем вы думаете? – спросил мальчишка.
– Думаю, что я у-убьюсь, – ответил Билл, и мальчишка рассмеялся.
Билл опустил скейтборд на тротуар, поставил на него одну ногу. Для пробы покатал скейтборд взад-вперед. Уже видел, как мчится вниз по Уитчем-стрит, к перекрестку, на зеленом, оттенка авокадо, скейтборде мальчишки, полы пиджака развеваются сзади, лысина блестит на солнце, колени согнуты, как у новичков-горнолыжников, которые в первый раз выходят на склон. И поза эта говорит тебе о том, что мысленно они уже упали. Он мог поспорить, что мальчишка ездил на скейтборде иначе. Он мог поспорить, что мальчишка ездил,
(наперегонки с дьяволом)
будто в последний раз.
И прекрасное чувство умерло в груди Билла. Он увидел, слишком уж отчетливо, как доска выскальзывает из-под его ноги, освободившись, катится дальше вниз по улице, невероятного флуоресцентно-зеленого цвета, какой мог понравиться только ребенку. Он увидел, как плюхается на зад, а может, и на спину. Медленно приходит в себя в отдельной палате Городской больницы, вроде той, где они навещали Эдди, когда тот сломал руку. Все тело в гипсе, одна нога поднята на сложной системе тросов и блоков. Заходит врач, смотрит на его карту, смотрит на него, потом говорит:
– Вам ставятся в вину две ошибки, мистер Денбро. Первая – неумелое управление скейтбордом. Вторая – вы забыли, что вам уже под сорок.
Он наклонился, поднял доску, протянул мальчишке.
– Пожалуй, воздержусь.
– Струсили? – добродушно полюбопытствовал мальчишка.
Билл сунул кулаки под мышки и замахал локтями, изображая трусливую курицу.
– Куд-кудах.
Мальчишка рассмеялся:
– Послушайте, мне пора домой.
– Будь осторожен, когда едешь на этой штуковине. – Билл указал на скейтборд.
– На скейтборде осторожным быть нельзя, – ответил мальчишка, глядя на Билла так, будто у того не варил котелок.
– Точно, – кивнул Билл. – Правильно. Как мы говорим в киношном бизнесе, я тебя слышу. Но держись подальше от водостоков и канализационных люков. И старайся гулять с друзьями.
