Онтология религии: основные понятия и принципы - страница 33

Особый интерес представляет концепция античного философа-неоплатоника Прокла. В «Первоосновах теологии» он утверждает, что всякая вещь оберегает целостность своих частей. Множество без единства – рассыпающееся множество. Именно первоединое, высшая форма единичного, придает многому единство его частей. Единое как таковое – то, что все создает и к чему все притягивается, как к благу. Благо нераздельно. Единое охватывает свое иное, во все переходит, не рассыпается на части и в них не погибает. Правда, в своем кенозисе (процессе нисхождении от абстрактно-высшего к конкретно-низшему) оно может ухудшиться и ослабеть. В каждом моменте генерируемого множества единое останется самим собою – не только нисходит из себя вовне, в иное и разделяется на многое, но также остается себе тождественным и возвращается в себя. Через вечное круговращение многое, становясь целым, все же возвращается в единое. Целое, или вещь, – единое, вобравшее в себя множество.

Итак, по Проклу, отдельное (отъединенность, единичное) есть множество единиц, подчиненное единому, а многое – это количественно различенное единое. Единство понимается Проклом трояко: 1) как Единое, еще не воплотившееся во многое и предшествующее многому; 2) как единичное, в котором многое пока просто, не различено и неделимо; 3) как объединенность, связь различенных компонентов, которые уже можно перечислить.

Неоплатоники обосновали тезис о том, что многое немыслимо без единого и что многое проще понять как эманацию единого. Единое – вечно сохраняющий себя первозданный огонь, сверхсущая самость. Многое вторично в логическом и онтологическом смыслах. Оно истекает из единого и возвращается в единое. Единое – сверхбытие, отделенное пропастью от многого. В этом сверхбытии нужно видеть первопричину всякого единения, символ подлинной простоты и непостижимости. Как высший принцип Единое предшествует любой различенности, бытийствует вечно до всяких частей и множеств, различий между границей и безграничным. Единое, которое не сводится ни к субстанции, ни к жизни, ни к уму или вещи, мистически пребывает во всем. Путем эманации сущего из Единого нечто становится (через эйдос-число) одним, т. е. одновременно единым и многим, связью единиц.

В связи с отношением понятий единого и многого А. Ф. Лосев выделил следующие типы греческой натурфилософии: 1) элеаты: есть только Единое, а множество не имеет подлинного бытия; 2) атомизм: акцент на понятии множества; 3) Эмпедокл: множество происходит из единого через вражду и любовь; 4) Анаксагор: есть и единое, и многое, но они не происходят одно из другого и не переходят одно в другое; многое только видоизменяется целесообразным действием единого; 5) Гераклит: единое и многое беспрестанно переходят одно в другое, так что существует только живой процесс появления; 6) Диоген Аполлонийский: есть единое и многое, но единое видоизменяется во многое посредством присущего ему движения[28].

Кузанец определил единое как «не-иное». Спиноза отождествил единое и субстанцию. По его мнению, единое – это начало простое, вечное, бесконечное и имманентное; в то же время единое составлено бесконечным множеством различных модусов. Спинозу интересовала проблема совмещения в едином бесконечного и конечного, а также принципиальная возможность конечного человека познавать бесконечного Бога. Веданта, напротив, учит, что многое (континуум различных) не более как видимость, наша иллюзия; нет ничего, кроме Единого, Бога; Бог вечно пребывает неразличенным и покоящимся Единым, не творит множество вещей.