Тогда почему на руке все еще эта повязка?
А может под ней ничего нет?
Наспех разматываю бинты в надежде увидеть гладкую кожу с тонкой татуировкой, которую я сделала, увидев в одном очень странном сне. Я почти не помню, что там было, но этот рисунок чернильным пятном въелся в память, показался значимым и важным как оберег. Вот и сделала свое маленькое безумие.
Увы, никакой тату нет. А вот обожженная кожа есть. Только она выглядит так, будто ожег уже старый, а под ним прослеживается какой-то узор. Не черный, как у тату, а с серебром.
Разве та драконья вязь не сошла? Или это не она? Из-за шрамов непонятно. Но “каска” серебряная, это точно!
Так, нужно успокоиться.
Едва сажусь на кровать, как раздается стук в дверь.
Растик с едой?!
— Стой! Не входи! — подскакиваю я и уже собираюсь лететь в ванную ибо негоже в одном полотенце перед фамильярами расхаживать.
— Это я, милочка. Решила сама к тебе заглянуть, заодно и поглядеть на тебя, — отвечает бабуля, заглядывая в комнату. — Ух, какая ты красавица. А поначалу несуразной показалась. Из-за грязи, наверное.
— Наверное, – тяну я, потому что у самой в голове пока что бардак.
— Знаешь что, деточка. Если хочешь, оставайся пока у меня. Помогать будешь.
— Я?
— А что? Ты талантливая. Вон как зелье определила. Похлеще меня в молодости. Так что мне лишние руки и такой ведьминский дар тут очень пригодится.
“Ведьминский дар”. Да уж, и тело, и мир, и магия в придачу. А вот жизнь моя осталась там... накануне свадьбы, между прочем. И там меня ждет суженый!
— Ты подумай, а утром поговорим, — говорит она, оставляя небольшой поднос с булочками и молоком.
Киваю ей в след, потому что подумать нужно будет очень основательно, а пока…. От булочек идет такой аромат, что верх над всем берет голод.
Лишь после того, как расправляюсь с выпечкой, начинаю более менее спокойно рассуждать.
Я хотела попасть в суд, чтобы восстановить справедливость, но как я теперь явлюсь туда в таком виде? Зато этот самый вид позволяет мне остаться неузнанной у всех на виду и заняться тем, чем я бы занялась в первые секунды своего попаданства, если бы не оказалась за решеткой, благодаря грозному дракону.
Стоит только вспомнить того бессердечного дракона, который опалил и руку и душу, как в сердце входит игла. Как так? Тело уже мое, а чувства бедняжки Силии. Не могу так просто оставить ее обвиненной и очерненной.
Так как же мне быть?
Этот вопрос не дает мне покоя, но усталость берет свое, и я сплю непробудным сном до самого утра.
Когда открываю глаза, комната уже залита золотистым солнечным светом, а за окном поют птицы. Даже не верится, что все так тихо и спокойно.
Умывшись, надеваю просторный наряд, что оставили для меня на стуле и иду к зеркалу, чтобы причесаться и вновь проверить в отражении, кем проснулась сегодня, но подпрыгиваю от резкого грохота внизу.
— Что вы творите?! — раздается возглас старушки, и я, бросив все, лечу к лестнице.
— Бабуля! — кричу и застываю, когда вижу внизу двух амбалов в лавке.
Один из них угрожает старушке палкой, а второй в это время громит лавку, скидывая на пол банки и тазы.
— Оп-па! — переводит на меня хищный взгляд грязный немытый бугай.
14. Глава 13. Попалась, беглянка!
— А вот и она! — тянет рыжий блондину, а затем кидает в меня грозный взгляд. — Попалась, деваха!
— Что? — охаю я, а сердце с грохотом падает в пятки.
Так они по мою душу пришли?
