— Вот именно, я буду защищать её от несимпатичных.
Я благодарна Лене, хотя и чувствую себя виноватой. Она не должна была тратить свое время на меня, как будто я совсем потеряна для общества и разрыдаюсь, если останусь без «поддержки».
Я как балласт — тяну её за собой, не позволяя сделать ни одного свободного шага.
Но однокурсница только отмахивается, стоит мне начать извиняться.
— Какая мне разница: одной трясти бедрами или в твоей компании? Не парься.
Мы расходимся ближе к двум часам, уставшие, но довольные. Падаем каждая в свое такси (у меня — эконом-класса, у девочек — как минимум комфорт) и разъезжаемся по разным концам города. А в ушах стучит кровь, словно музыкальные ритмы.
Ладно, нужно признаться: хорошо, что я не испугалась и попросила Лену взять меня с собой в клуб.
Можно как-нибудь повторить.
…Всё воскресенье я отсыпаюсь. А в понедельник выхожу на смену в приподнятом настроении. Мне не хватало чего-то такого, чтобы взбодриться, прийти в чувство. Нельзя постоянно питаться суррогатом жизни: работа, учеба, дом. Без ярких впечатлений, без людей рядом с собой ты в какой-то момент выгоришь окончательно.
С этими мыслями я начинаю смену. Мне нравится ресторан по утрам (мы открываемся в одиннадцать). Посетителей мало, а те, которые есть, пришли сюда ради позднего завтрака либо раннего обеда. Они нетребовательны, не пьют алкоголь, не заказывают всё меню по списку. Поэтому и обстановка спокойная, уютная, почти домашняя.
А потом я вижу человека, который резко меняет мой настрой с «плюса» на жирный «минус».
Лиза выбрала столик в самой середине зала. Ей явно нравится привлекать к себе взгляды, быть в центре внимания. Я не хочу к ней идти даже сильнее, чем к Богдану — того я могла хотя бы послать куда подальше. Но интуитивно догадываюсь, что обслуживать невесту Мельникова должна именно я. Никто другой.
Что это, злой рок или чистая случайность?
Впрочем, мы ведь не знакомы. Для неё я — самый обычный официант.
— Добрый день. Меня зовут Александра, сегодня я буду вашим…
— Я знаю, кто ты такая, — перебивает Лиза, буравя взглядом моё лицо. — А ты прекрасно знаешь, кто такая я. Тебе вроде нельзя садиться за столик к клиенту? Ну, тогда стой. И слушай меня внимательно.
Наверное, рано или поздно это должно было случиться. Еще в тот момент, когда Лизавета впервые заметила, что я слежу за ней, мне следовало остановиться. Запретить самой себе подглядывать, пусть даже потом я делала это под чужим именем. Но первая-то ошибка была совершена.
Я сама себя сдала.
Думаю, в какой-то момент она показала мою фотографию Богдану и сказала недоуменно:
— Не представляю, кто эта такая и почему она за мной подсматривает.
— Зато я представляю, — ответил Мельников и рассказал о наших недолгих отношениях во всех позорных красках, не забыв упомянуть о том, что помог мне деньгами.
Картинка складывается у меня в голове четко, ровно, как будто пазы входят друг в друга. Но я сохраняю спокойное выражение лица.
— Я думала, ты выглядишь иначе. — Лиза мажет по моей форме равнодушным, даже чуть брезгливым взглядом. — Лучше, что ли. Знаешь, как-то обидно, когда тебя сравнивают с малолеткой. Но если бы ты была хотя бы красивая, я бы могла понять…
Я даже не возмущаюсь её характеристике. "Малолетка". Не стоит говорить, что мне двадцать три года — Лизу явно волнует не возраст, а сам факт того, что я младше её.
Её слова какие-то странные, лишенные смысла. Зачем Богдан сравнивает собственную невесту с каким-то мимолетным развлечением? Что он вообще может обо мне вспомнить? Только то, что я была неопытная, и меня всему приходилось обучать?
