– У меня нет абсолютно никаких сомнений.
– Так же думал мой брат с нашей матерью, и посмотри, к чему это привело. Киллин и Девани… Я могу уверить тебя, что это грозит неприятностями.
– Папа, пожалуйста, хватит предрассудков. Ты знаешь, я не верю в это…
Чушь.
На протяжении многих лет у нас с отцом было много разногласий, но я бы не стал проявлять к нему неуважение.
– Независимо от моего отношения к твоему браку с Киллин… Что за безумное решение – жениться уже через две недели? И к тому же в Америке!
– Учитывая, насколько непостоянны женщины этой семейки, я предпочитаю сыграть свадьбу как можно раньше, пап. Я уверен, ты понимаешь.
– Я понимаю, что ты все еще ведешь себя как неуравновешенный подросток, несмотря на свой возраст. С некоторыми решениями не следует спешить, и свадьба – одно из них. Если бы твоя мать была жива…
Тяжелая грусть в голосе отца вызвала у меня тоску, но я подавил это чувство. Мама умерла пять лет назад. Было время для траура и печали, но оно прошло.
– Но это не так, – тихо сказал я.
– Это не так, – согласился папа, и между нами повисла густая тишина. Через пару минут он откашлялся. – Вам придется снова праздновать свою свадьбу в Ирландии, в нашем поместье, как это делали все Девани в роду. Это традиция, и ты не будешь тем, кто ее нарушит.
– Не буду, папа, – пробормотал я. Ему всегда удавалось заставить меня почувствовать себя пятилетним ребенком. – Но на планирование уйдут многие месяцы. У меня нет на это времени. Как насчет того, чтобы попросить кого-нибудь из моих кузенов или теток взяться за дело?
Они смогут выбрать дату следующим летом.
– Ты уверен, что к тому времени эта девушка все еще будет твоей женой?
– Если нет, то мы не потратим зря деньги на большую свадьбу. – Я мог представить себе смущенный взгляд папы.
– Нехорошо так шутить о священных узах брака, сынок. Совсем не хорошо. Сходи к Гулливеру и узнай, что можно сделать для искупления этого греха.
– Папа, шутки о браке меньше всего меня беспокоят, когда я сижу на исповеди.
– Ты не знаешь, как Бог судит твои грехи.
– Я почти уверен, что убийство для него важнее, чем очернение брака.
– Так и будешь вести себя как дерзкий мальчишка?
– До моего последнего дня, папа. До моего последнего дня.
– До моего, сын, до моего.
Он отключился, и я усмехнулся.
Теперь пришло время сообщить счастливой невесте о дате нашей свадьбы. Эйслинн была умной девушкой, поэтому, возможно, она подозревала, что я не захочу ждать несколько месяцев, чтобы связать себя узами брака, но я был совершенно уверен, что она не планировала выйти за меня замуж в течение ближайших двух недель.
Я взял телефон и позвонил ей. Когда она не взяла трубку после шестого гудка, я начал беспокоиться, что она уже решила последовать примеру своей матери и сбежала. Возможно, моя сегодняшняя завуалированная угроза не сработала. Неужели она действительно заставит меня преследовать ее? Потому что именно так я бы поступил. Эйслинн стала бы моей женой, даже если бы мне пришлось тащить ее к алтарю.
– Какой же ты навязчивый, – ответила Эйслинн на звонок после восьмого гудка.
Я ухмыльнулся. Дерзкая женщина. Будет весело показать ей, кто здесь главный.
– Есть причина, по которой ты звонишь так поздно, или ты просто хочешь убедиться, что я не сбежала?
– Я знаю, что ты не сбежишь. Ты слишком умна для такого безрассудства.
Она ничего не сказала на это.
– Чего ты хочешь, Лоркан? Мне нужно позвонить матери и сообщить ей хорошие новости.
